Европа, стремясь к стратегической автономии, находится в патологической зависимости от гарантий безопасности и политических обязательств Соединённых Штатов. Паника, вызванная вспышкой российско-украинского конфликта и другими кризисами, постепенно ослабляет её внутреннюю сплочённость в рамках альянса. Европа, конечно, может продолжить заискивать перед США, но это явно не лучший вариант для неё. Ей необходимо радикально изменить самовосприятие и modus operandi, отказавшись от привычного высокомерия.
Трансатлантические отношения: вместе или порознь?
С началом российско-украинского конфликта трансатлантические отношения, которыми так гордились США и Европа, казалось, весьма оживились. Стратегическая координация и интеграция ресурсов между США и Европой развернулись на беспрецедентном уровне. Но спустя три года дымовая завеса опала, и, как говорится в недавно опубликованном Мюнхенском докладе, Европа оказалась в центре «идеального шторма». Её влияние и безопасность находятся под угрозой, а страхи и тревоги нарастают. Автономия континента подорвана амбициями США, но он всё ещё пытается продлить особые отношения с Америкой ради ложного чувства безопасности и совместного процветания.
В итоге Европа, которая потребляла слишком много денег, ресурсов, технологий и военных запасов, похоже, находится на грани потери права голоса в результате решения администрации Трампа исключить её из переговоров по урегулированию российско-украинского конфликта.
Вернёмся к началу 2022 года. На Мюнхенской конференции до начала украинского кризиса Европа размышляла о своей «коллективной беспомощности». Европейцы оказались парализованы общей тенденцией к ослаблению порядка, усилению геополитического соперничества, кризису социальных систем и «упадку Запада». Тогда Европа выступила за солидарность, заявив, что демократии должны не занимать оборонительную позицию, а продолжать сотрудничать на основе «ценностей», разделяемых Западом и активно способствовать самообновлению западного мира посредством франко-германской программы «Альянс за многосторонность», американских «демократических саммитов», возрождения НАТО и продвижения европейского суверенитета.
Однако три года спустя Мюнхенская конференция как центральная платформа для координации действий Соединённых Штатов и Европы в области безопасности и обеспечения западного порядка стала на шестьдесят первом году своей работы свидетелем самых глубоких и ошеломляющих изменений в трансатлантических отношениях со времён холодной войны. Соединённые Штаты, верный союзник по мировому порядку после Второй мировой, похоже, постепенно «отделяются» от Европы. Вице-президент Джеймс Вэнс обвинил Европу в отступлении от принципов, а отсутствие общих ценностей породило разногласия, поставив под угрозу трансатлантические отношения. Государственный секретарь Марко Рубио заявил, что США размышляют над тем, «продолжать ли оставаться на передовом фронте или занять заднее сиденье и стать тыловой опорой защиты Европейского континента». Советник по национальной безопасности и министр обороны США, говоря о российско-украинском конфликте, ещё более откровенно заявили, что европейцы должны взять на себя всю полноту ответственности с точки зрения безопасности.
И теперь, с возвращением администрации Трампа, которая хочет «бросить» Европу, страны континента вынуждены покинуть убежище, построенное для них Соединёнными Штатами. В результате они паникуют как олени при свете автомобильных фар, оказавшись во внешней среде, взаимодействовать с которой не готовы. Отчёт Европейского оборонного агентства показывает, что совокупные военные расходы ЕС-27 составляют всего треть от расходов Соединённых Штатов, а их техника стандартизирована менее чем на 15 процентов. Если США ещё сильнее сократят военное присутствие в Европе, в краткосрочной перспективе она столкнётся с вакуумом безопасности. Хотя из разных стран продолжают звучать бесконечные речи на высоком уровне и в рамках Европейского союза проводятся непрерывные дискуссии, в Европе мало кто всерьёз анализирует трансатлантические отношения и призывает к глубоким изменениям. Потеряв твёрдую приверженность Соединённых Штатов гарантиям безопасности, Европа, похоже, заблудилась в быстро меняющейся международной ситуации.
Хотя в докладе Мюнхенской конференции Европа всё ещё апеллирует к отголоскам былого влияния, пытаясь продвигать вестернизированную концепцию «многополярности» и наметить путь будущей эволюции международного ландшафта, который бы соответствовал её ожиданиям, реальная многополярность в международных отношениях в основном отмечена «девестернизацией». Вместо того чтобы продолжать высокомерно поучать страны Глобального Юга и весь остальной мир за пределами Соединённых Штатов и Европы, старому континенту следует в первую очередь понять причины собственной разобщённости, вызванной оковами трансатлантических отношений, и извлечь уроки из событий последних трёх лет, чтобы не упасть в ещё более глубокую пропасть из-за чрезмерной стратегической надежды на США.
Тест на лояльность: три года российско-украинского конфликта и отношения США и Европы
Во-первых, в области обороны заметны структурные слабости военного сотрудничества между Соединёнными Штатами и Европой, а возрождение НАТО, по сути, привело к упадку европейской автономии. Долгое время из-за фрагментации системы оборонной промышленности в Европе и бессилия Европейского союза на уровне комплексной оборонной стратегии конфликты на евразийском континенте не становились катализатором реальной европейской интеграции. На протяжении многих лет низовая интеграция превосходила интеграцию на высоком политическом уровне, а основы для упорядоченной и эффективно функционирующей единой европейской оборонной системы просто не существовало. После начала конфликта на Украине Европа постепенно истощила свои внутренние стратегические ресурсные резервы, но продолжала «воевать на истощение» под опекой США, увеличивая глубокую зависимость от внешних цепочек поставок. Будучи главным «подрядчиком», предоставляющим гарантии безопасности, Соединённые Штаты и НАТО под их руководством ещё больше подорвали в ходе российско-украинского конфликта обороноспособность Европы и даже сами стали представлять новую угрозу европейской безопасности.
Хотя с первых дней Трансатлантического партнёрства Соединённые Штаты неоднократно заявляли о своей поддержке автономного европейского стратегического развития, европейская оборонная самостоятельность находится в существенном противоречии с видением США. В течение многих лет Соединённые Штаты почти безраздельно доминировали в европейском ландшафте безопасности благодаря прочным стратегическим связям и преувеличению внешних угроз, например российской. На саммите НАТО 2024 года США и Европа подписали некую совместную декларацию, но документы, опубликованные Белым домом, показывают, что США и Германия усилили развёртывание ракет средней дальности и увеличили количество военных кораблей в Средиземном море, демонстрируя, что суть программы безопасности, разработанной НАТО для Европы, – всё та же американизация европейской обороны. При поздней администрации Байдена, Соединённые Штаты всё ещё активно продвигали для сбитых с толку европейцев нереалистичную индо-тихоокеанскую стратегию НАТО. В настоящее время Соединённые Штаты уже готовы отказаться от приоритетности Европы. Президент Трамп даже призвал страны – члены НАТО ежегодно тратить четверть ВВП на оборонное строительство, хотя за последние три года резкое увеличение военных расходов усилило политические споры, экономические трудности и социальные конфликты в Европе. Так что и без того погрязший в проблемах континент вряд ли в состоянии удерживать темп, навязываемый Соединёнными Штатами.
Во-вторых, на дипломатическом поле США и Европа на многих уровнях координировали позиции таким образом, что возникла непоправимая потеря репутации Европы на глобальном уровне. И эта жертва не принесла Европе ни долгосрочных стратегических договорённостей, ни иных «наград» со стороны Соединённых Штатов.
С одной стороны, хотя НАТО оправилась от пресловутой «смерти мозга», глобальная враждебность и скептицизм по отношению к альянсу только возросли, а не уменьшились. Несмотря на единодушный ответ Запада на действия России, Европа не смогла отвергнуть американский менталитет новой холодной войны и упустила шансы на позитивные контакты и практическое сотрудничество с Китаем, Индией и другими важными международными игроками. Вдобавок её двойные стандарты в отношении российско-украинского конфликта, вторжения США в Афганистан, израильско-палестинского конфликта и так далее поссорили её со странами третьего мира.
С другой стороны, уступки стратегическим императивам США привели к запутанным и неэффективным дипломатическим сигналам Европы в сторону России, а также к игнорированию или неверному толкованию сигналов из России. Хотя Европа имеет на этом направлении множество переговорных ресурсов, включая замороженные ЕС российские зарубежные активы, санкционные инструменты и торговлю энергоносителями, но из-за чрезмерного стремления соответствовать позиции США её подход был одним из самых конфронтационных – с санкциями, с военным и стратегическим сдерживанием и с демонизацией российской угрозы. Такая позиция не только вызывает панику внутри Европы, но и приводит к огромным военным расходам, порождающим рост инфляции и истощение энергетических ресурсов, а также к неспособности самостоятельно вести дипломатические переговоры с Россией. Европа даже не разработала запасной план для решения украинской проблемы. Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Кая Каллас публично заявила, что «война на Украине должна привести к поражению и распаду России». Но украинский кризис уже не в первый раз напоминает европейцам – Россия не должна и не может быть навсегда исключена из западного порядка безопасности. Европе нужно разработать новую структуру для предотвращения будущих конфликтов, соблюдая при этом международные нормы. И теперь, в результате провала европейской дипломатии, Соединённые Штаты и Россия, вероятно, используют мирные переговоры по Украине для заключения соглашения о сотрудничестве, перекладывая расходы на восстановление Украины и потери от военных действий на Европу и способствуя тем самым смещению глобальных стратегических ресурсов и экономического центра тяжести с Запада в Азию.
В-третьих, на геополитическом фронте, поскольку Восточная Европа оказалась на передовой, внутриевропейские разногласия только усиливаются, в то время как неоднократные нарушения доверия со стороны Соединённых Штатов продолжают ухудшать ландшафт безопасности и стратегическую обстановку на континенте. Европа долгое время полагалась на сдерживающую мощь ядерных держав – Соединённых Штатов, Франции и Великобритании. В настоящее время оборона и безопасность в центральной части Европы в основном опираются на оборонные возможности Франции и Германии. Влияние Великобритании после Brexit не может быть полноценным фактором европейской оборонной интеграции. Страны Восточной Европы, находящиеся в непосредственной близости от украинского театра военных действий, стали ещё одним важным компонентом архитектуры безопасности, тесно связанным не только с Европой, но и с интересами безопасности США и России.
По мере того как экономическое и внутреннее давление военного конфликта нарастает, возникает напряжённость между различными архитектурами безопасности. Но США как союзник и фактор интеграции «предали» Европу в российско-украинском конфликте, усугубив дилемму европейских коллективных действий. Во время администрации Байдена Закон о снижении инфляции предоставил американским компаниям высокие субсидии для поддержки производства и инвестиций в электромобили, чистую энергетику и другие отрасли, сильно ударив по европейской экономике, которая и без того была втянута в войну. А Трамп даже заявил, что будет добиваться равновесия в экономических отношениях между Соединёнными Штатами и Европой, объявив о тарифах на европейские автомобили, алюминий, полупроводники и так далее, что стало для европейцев очередным стратегическим потрясением.
Чтобы обеспечить национальную оборону, европейские страны вынуждены сокращать расходы на здравоохранение и социальное обеспечение, а также ставить промышленность на военные рельсы. Крайне правые политические партии пользуются этим, чтобы усиливать свои позиции, а политическая нестабильность и экономические трудности дополнительно снижают эффективность управления европейским социальным кризисом, что также сокращает пространство для координации политики европейских стран.
Причина дилеммы проста. Европа, стремясь к стратегической автономии, находится в патологической зависимости от гарантий безопасности и политических обязательств Соединённых Штатов. Паника, вызванная вспышкой российско-украинского конфликта и другими кризисами, постепенно ослабляет её внутреннюю сплочённость в рамках альянса. В конечном итоге отношение Европы как прямой стороны конфликта на евразийском континенте к российско-украинскому конфликту стало тестом на её лояльность Соединённым Штатам, что лишает её козырей и голоса на переговорах с Россией.
Эпоха после украинского кризиса: дилемма структуры порядка в Соединённых Штатах и Европе
Европа, конечно, может продолжить заискивать перед Соединёнными Штатами. Поездка в США Мароша Шефчовича, члена Европейской комиссии, ответственного за торговлю и экономическую безопасность, помимо прочего, выглядит попыткой продолжить наведение мостов. Но это явно не лучший вариант для Европы. Ещё в самом начале тесных трансатлантических отношений такие американские эксперты, как Джон Миршаймер, отмечали несостоятельность европейской опоры на Соединённые Штаты, которые в конечном итоге уйдут из Европы в соответствии с тенденцией своего стратегического отступления. Поэтому для ЕС сейчас особенно важно пересмотреть связь между трансатлантическими отношениями и порядком, европейским и глобальным.
Европа изо всех сил пытается приспособиться к новому многополярному миру, но, чтобы добиться перелома, ей необходимо радикально изменить самовосприятие и modus operandi, отказавшись от привычного высокомерия. С усилением Глобального Юга, приходом революции ИИ и особенно с возвращением Трампа европейское понимание мирового порядка начинает демонстрировать страхи перед будущим.
Во-первых, европейцы опасаются, что мир будет «беспорядочным и неполяризованным». Бывший верховный представитель Европейского союза по безопасности и внешней политике Жозеп Боррель однажды воскликнул, что «мир подобен джунглям, а Европа – саду». Это типичный пример европейского мышления.
Во-вторых, они боятся «беспорядочности и поляризации», иначе говоря того, что полюсами мира станут Китай и Соединённые Штаты и что конкуренция между ними приведёт к фрагментации и распаду мирового порядка. В этом году председатель Европейской комиссии Урсула фон дер Ляйен в своём выступлении указала, что «мир находится в опасности из-за биполярной игры Китая и Соединённых Штатов», потому что они не следуют международным нормам, установленным Европейским союзом и в результате Европейский союз исключён из процесса переговоров.
В-третьих, существует страх перед «упорядоченным и неполяризованным миром (G0)». Доклад Мюнхенской конференции несколько лет назад упоминал наравне «постзападный мир» и «постправду», что отражало обеспокоенность по поводу дальнейшего усугубления хаоса в международной системе.
В-четвёртых, Европа боится погрязнуть в дилемме «многополярности». Несколько дней назад президент Франции Макрон на саммите по искусственному интеллекту выступил за «ИИ как третий путь», чтобы выйти из этого затруднительного положения. Что касается эпохи после российско-украинского конфликта, Европа до сих пор не определила свою роль и статус в ней, не желая избавляться от иллюзии западного превосходства и не решив, стоит ли отвязываться от Соединённых Штатов.
Действительно, новый трансатлантический альянс возможен. Но для этого, во-первых, Европа должна отдать приоритет своим усилиям по продвижению внутреннего единства, а не постоянно раздувать страх перед Россией. Как и ожидалось, хотя Соединённые Штаты избрали Китай геополитическим соперником, они также не хотят передавать Европе позицию лидера «демократического мира». В будущем администрация Трампа продолжит использовать рычаги безопасности, чтобы заставить Европу подчиняться стратегическим интересам США в сфере обороны, торговли и даже регулирования технологий.
Во-вторых, из-за фундаментальных разногласий с администрацией Трампа в ряде областей, включая НАТО, Украину, технологии, торговлю, климат, международный порядок и политику в отношении Китая, Европа больше не будет рассматриваться США как центральный элемент глобальной стратегии. Она должна стремиться постепенно сокращать гарантии безопасности от Соединённых Штатов, заменять руководство НАТО европейскими чиновниками и создавать единую европейскую оборону.
В-третьих, Европа должна энергично содействовать возрождению дипломатии, дополнять стратегическую автономию дипломатической автономией, отбросить высокомерное морализаторство и начать взаимодействовать со странами Глобального Юга. В контексте стратегического соперничества США с Китаем Европе следует избавиться от мышления холодной войны и достичь эффективного стратегического сотрудничества с Китаем, Индией и другими странами, чтобы получить запасной план на случай будущих колебаний трансатлантических отношений. Это поможет восстановить влияние и репутацию континента в мировом порядке и получить больше дискурсивной силы в американо-европейских отношениях.
На самом деле у Китая и Европы есть естественная основа для сотрудничества в области безопасности. Они могут совместно поддерживать глобальную архитектуру безопасности во главе с Советом Безопасности ООН, укреплять сотрудничество в миротворческих операциях на основе архитектуры ООН, участвовать в практических диалогах по глобальным региональным конфликтам и кризисам безопасности, а также работать над установлением стабильности и мира. Кроме того, они способны создавать новые механизмы глобального управления и консультаций в таких областях, как терроризм, кибербезопасность, искусственный интеллект, зелёная трансформация и продовольственная безопасность. В частности, управление новыми технологиями и совместное продвижение искусственного интеллекта могут содействовать установлению систематических и справедливых правил развития.
Короче говоря, Европе пора извлечь урок из трёх лет российско-украинского конфликта и создать набор собственных программ для исправления трансатлантических отношений. Иначе в эпоху возвращения Трампа и ускоренных изменений в мировом порядке она так и останется паникующим «потерянным континентом».
Авторы:
Ван Ивэй, директор Института международных отношений и Центра европейских исследований при Народном университете Китая
Тань Яньнань, научный сотрудник программы «США – Европа» в Центре международной безопасности и стратегии Университета Цинхуа
Международный дискуссионный клуб «Валдай»
