Не стало Юрия Голотюка, блестящего журналиста, храброго фронтового репортера, прошедшего все без исключения горячие точки бывшего СССР, великолепного военного обозревателя и доброго интеллигентного человека. Буквально пару дней назад мы столкнулись в коридоре, обменявшись дежурными шутками, и приветливо распрощались до скорой встречи. Невозможно поверить, что его больше нет.
Для меня и, думаю, всех, кто с ним работал, Юра – эталон профессионала, образец лучшего из того, что породила постсоветская эпоха. Он пришел в профессию на волне энтузиазма конца 1980-х, когда стремление к свободе и новой журналистике с лихвой искупало отсутствие многих навыков и умений. Навыки пришли быстро, тогда учились на ходу, главное, что не ослабевали азарт, драйв, неподдельный интерес ко всему, что делаешь. Юрий Голотюк брался за самое опасное и сложное, но всегда выполнял любую задачу на высшем уровне. Так лихой репортер превратился в дотошного военного аналитика, которому не нужен был доступ к секретным файлам, чтобы точно воссоздать картину происходящего. Виртуозная работа с информацией, ее систематизация и подготовка были востребованы везде, где Юра работал в последние десять лет. К сожалению, он почти не писал в эти годы, погрузившись в административную и организационную деятельность, и это потеря для всех нас – его тексты неизменно были четкими, стройными и исчерпывающими, написанными строго, но не сухо. То есть так, как нужно писать.
Зная о войнах и военных все, он никогда не терял дистанцию к описываемому предмету, сохранял объективность и не позволял себе пойти на поводу эмоций или личного отношения. Такого понятия, как неточность, для него не существовало. Будучи на голову выше большинства как профессионал, Юра поражал скромностью. Для редактора невозможно было найти лучшего автора, чем Голотюк, потому что в отличие от строптивых и честолюбивых коллег, которые бились за каждую строчку, считая свои творения бесценными, Юра почти никогда не спорил, благодарил за правку, а если что-то ему не нравилось, то очень тактично предлагал другой вариант. Просто потому, что он понимал, что важно, а что второстепенно. И в работе, и в жизни.
Писать о нем в прошедшем времени невыносимо. Его никто и никогда не сможет заменить.
Федор Лукьянов
