2024 г. не станет вехой. То есть не останется в истории как момент, когда нечто закончилось, а что-то другое пришло на смену. Процессы, набравшие обороты за эти 12 месяцев, начались не в 2024-м и не им завершатся. Да, события теперь кратно плотнее, время сжалось. Но это общий поток из недавнего прошлого в недалёкое будущее.
И если с первым мы хотя бы понимаем, что оно ушло безвозвратно, то со вторым не проясняется ничего. За исключением ощущения, что никакого «порядка» в ставшем привычным нам понимании не будет.
Упорядоченность международных отношений – явление вообще относительно недавнее. Нам выпал период, когда мировая политика более или менее эффективно управлялась через институты – начиная с ООН и далее по списку. Исторически это исключение, которое мы быстро привыкли воспринимать как норму. Поэтому так настораживают эрозия правил и процедур, фрагментация правового пространства.
Изъяны отношений времён холодной войны или либерального миропорядка после неё несомненны. Замена им, однако, не более справедливое обустройство, а его отсутствие. Если прежде некоторые ограничения на государства налагались благодаря действующему порядку, то теперь речь только о самоограничениях. Не самый надёжный инструмент, но другого может и не оказаться.
Отсутствие порядка, впрочем, не означает наступление полного хаоса. Полагаться на рациональность поведения государств рискованно, но и считать их обречёнными исключительно на свару неправильно. Примирение того, что хочется, с тем, что достижимо, рано или поздно случается, хотя не всегда с первого раза, и за это приходится платить избыточно.
Политические противоречия и стратегическая конкуренция делают все, чтобы прервать всеобщую взаимосвязь. Санкционная вакханалия и превращение мировой резервной валюты в оружие всё более массового поражения, кажется, не оставляют шанса сохранить интегрированную систему. Но она не даётся.
Экономика находит всё новые лазейки, хотя брошены большие ресурсы, чтобы их законопатить. Да, всё деформируется и перекашивается, эффективность падает, но изощрённая игра всеми оттенками серого позволяет поддерживать экономическую и даже логистическую целостность. Культура страдает от запретов, но категорически не отменяется, проникает к потребителю так или иначе. Тяжело науке, ведь она неразрывно связана с технологиями, а последние – в центре самого ожесточённого соперничества. Но и тут полного размежевания не происходит. Про информацию и говорить нечего: повсеместно прилагаются усилия, чтобы её ограничить, а она, подобно воде, обнаруживает прорехи и устремляется дальше.
Дело, конечно, в экономике, которая уже не способна существовать в «малых формах». Но и люди перестали мыслить в замкнутых категориях, включая тех, которым, казалось бы, глобальность ничего не дала. Открытый мир с разными возможностями остаётся моделью, хотя реальная политика делает всё, чтобы его закрыть. Кто победит – мы увидим уже потом. Сопротивление продолжается. Саспенс – тоже.
Автор: Фёдор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»
Коммерсант
