Журнал «Россия в глобальной политике» не
раз обращался к теме взаимодействия цивилизаций, представляя
различные взгляды на этот сложный вопрос. Данную тему затрагивает в
своей статье и профессор Александр Янов, много лет проработавший в
Нью-Йоркском университете («Сколько на Земле цивилизаций?» // «Россия в
глобальной политике», № 5, 2006).
Автор атакует основные положения
классической историософии и призывает покончить с «мутным (?!)
мультицивилизационным» подходом. Фактически профессор Янов
утверждает, что никакого многообразия цивилизаций нет. Мол,
существует лишь одна цивилизация – европейская, уходящая корнями в
античность и представляющая собой развитие в направлении
политической модернизации. Все же остальное – различные проявления
варварства, а попытки придать им цивилизационную форму – не более
чем изобретения властей, дабы оправдать собственный произвол.
Подобная «суженная» трактовка
цивилизационных процессов характерна не только для Александра
Янова. Тем же грешат и другие противники признания особых интересов
славянских, евразийских и любых других народов, приверженцы идей
«гуманитарной интервенции» и пр. Свои заключения они основывают на
собственных политических пристрастиях и геополитических
предпочтениях. В результате законным провозглашается не только
вмешательство Запада в дела, например, арабских государств, но и,
по сути, любая война, если она ведется «во имя цивилизации». В
этом, собственно, и состоял смысл «момента однополярности»,
провозглашенного американскими идеологами в начале 1990-х.
Результаты политики, проводившейся с тех времен, в комментариях не
нуждаются.
Сегодня подавляющее большинство
исследователей признают многоликость меняющегося мира, многообразие
цивилизаций и субцивилизаций. Однако, когда речь заходит о
критериях их классификации, начинаются разногласия. Действительно
научный подход требует многомерности в ретроспективной и
перспективной оценке всемирно-исторических процессов.
На каком основании оспаривается право
некоторых общностей (скажем, персидской и славянской, как это
делает Янов) называться цивилизациями? Автор предлагает при
классификации цивилизаций ввести, кроме общеизвестных
(социокультурных и иных) критериев, еще некие дополнительные тесты,
ссылаясь либо на уровень демократичности, либо на степень
деспотичности политических систем и режимов.
Похоже, такие предложения далеко не
случайны в разгар ведущейся за океаном новой неистовой антииранской
кампании… Но научно обосновать это едва ли возможно. Разве, скажем,
антиперсидские критические стрелы в состоянии зачеркнуть
общеизвестные вековые достижения иранской культуры и
цивилизации?
Разве в наши дни вооруженные операции
США в Ираке могут служить оправданием для бомбовых ударов по
памятникам и музеям на земле древней месопотамской цивилизации? В
таком контексте рассуждения о «степени цивилизованности» того или
иного общества звучат, по меньшей мере, странно.
А Китай? Сколько острокритических речей
было произнесено в тех же Соединенных Штатах по поводу событий,
произошедших в 1989 году на пекинской площади Тяньаньмэнь, и вообще
о реакции руководства КНР на действия оппозиции. Тем не менее
огромные успехи Китая в важнейших сферах социально-политической и
экономической жизни, достигнутые за последние годы, общепризнаны.
Невозможно отрицать факт разностороннего подъема китайской
цивилизации. Например, патриарх современной американской
цивилиографии Уильям Макнил теперь, спустя три десятилетия после
первого издания его обобщающего труда по вопросам цивилизационной
истории, самокритично признаёт, что недооценивал историческую роль
и потенциал китайской цивилизации.
Ныне, наряду с весьма странными
ультраполитизированными подходами, из уст более дальновидных
политологов и политиков можно услышать и более трезвые суждения,
призывающие к спокойному, конструктивному анализу разногласий между
государствами с неодинаковым политическим устройством,
принадлежащими к разным локальным цивилизациям.
Размышляя на эти темы, следует принимать
во внимание и разные подходы к тем или иным аспектам идентичности.
Ведь достаточно отчетливое осознание собственной (например,
российской) идентичности помогает лучше воспринимать особенности
других национально-этнических и цивилизационных отношений.
Кроме того, нельзя не видеть
многомерный, разноуровневый характер таких проблем. Проявляться
могут не одна, а сразу несколько идентичностей: национальная,
региональная, локальная, глобальная. Нередко они дополняют друг
друга, а иногда и находятся в противоречии.
Можно согласиться с идеей, выдвинутой
участниками международной конференции по вопросам изучения мировых
цивилизаций (Гонконг, апрель 2007 г.). Людям надо объяснять,
отмечалось на этой конференции, что в одно и то же время они могут
иметь несколько идентичностей и не обязаны делать выбор между ними.
Ощущать себя «и гражданами глобального мира, и гражданами своей
страны, но также и своего города либо своей деревни, членами своей
семьи, как и участниками, активистами ряда гражданских движений и
социальных образований – сетей. Они живут и будут жить в
многоуровневом мире».
Такие соображения тем более интересны (в
том числе в методологическом отношении), что они способны внести
вклад и в многолетнюю интенсивную дискуссию о соотношении, скажем,
национальных (региональных) и глобальных аспектов развития как
отдельных социумов, так и всего мирового сообщества.
Зачастую выявляется ряд узлов полемики и
противоречий. Прежде всего нужно учитывать неодинаковое
миропонимание и восприятие в странах Востока и Запада тех или иных
исторических теорий, их постулатов и выводов. Ссылаясь на возросшую
в XX–XXI веках роль глобальных процессов, некоторые международники
(историки, экономисты, философы) стали говорить о формировании
некоего единого «мегаобщества». В нем, мол, преодолеваются
экономические, социально-политические и идеологические
противоречия, оно объединяется общими ценностями. Ему-де чужды
стремления стран к сохранению реального суверенитета и верности
принципам равенства, справедливости. С подобным утверждением,
однако, трудно согласиться.
Необходимо глубже вникнуть и в истоки
самой межцивилизационности, в своеобразие форм проявления в разные
периоды эволюции мировой экономики, политики, культуры. Корни этой
проблемы лежат, помимо всего прочего, в неоднородности
мирохозяйственных структур, неравномерности развития разных стран и
цивилизационных общностей. Особенно отчетливо это проявилось со
времен господства колониальных империй, что вело к экономическому
отставанию и зависимости многих стран и народов на «периферии»
капиталистического мира.
Поэтому и сегодня многие исследователи
Третьего мира склонны трактовать перипетии межцивилизационных
конфликтов скорее как проявление глобального антагонизма и
противостояния между странами Юга и Севера. Эта идея проходит
красной нитью в публикациях философа и экономиста Самира Амина,
редактора известной парижской газеты Le Mond diplomatique Игнасио
Рамоне (в частности, в его комментариях в недавно изданном
международном «Атласе»), а также в других работах.
При этом отмечаются не только
определенные сходные черты, но и различия, скажем, между более
ранними проблемами евроцентризма (в частности, в виде британской,
голландской, испанской, португальской имперскими формами
колониальных завоеваний) и более поздними американскими методами
внешнеэкономической экспансии, сопровождавшимися гегемонистской
политикой. На это справедливо указывают многие авторы,
принадлежащие к разным течениям и оттенкам общественной мысли.
Серьезные последствия имеют новые
явления в международной политике и экономике, которые связаны с
мирным возвышением Китая, Индии, как и России, Бразилии, ЮАР,
других стран, с возрастанием в XXI столетии их роли в мировых
делах.
Сама констатация факта многообразия
цивилизаций нисколько не ослабляет, а, наоборот, с новой силой
подчеркивает необходимость активных и целеустремленных поисков форм
и путей расширения их диалога, достижения большего взаимопонимания
и эффективного мирного сотрудничества между ними. Еще до 11
сентября 2001 года стало заметно, что общественная мысль многих
стран уделяет серьезное внимание концептуальным основам
перспективного развития межцивилизационных отношений (как, впрочем,
и вопросам урегулирования внутрицивилизационных противоречий и
конфликтов).
Такая тенденция проявилась в работах
ряда незападных идеологов и мусульманских деятелей. Значительный
отклик вызвала в свое время позиция известного реформатора,
мусульманского лидера, бывшего президента Ирана Сейеда Мохаммеда
Хатами. Выступая в 1998-м на сессии Генеральной Ассамблеи
Организации Объединенных Наций, он призвал перейти от конфронтации
и враждебности в межгосударственных отношениях к «диалогу
цивилизаций». Этот призыв получил поддержку Генеральной
Ассамблеи.
Многие видные государственные деятели,
представители международных организаций, а также общественных,
научных, университетских кругов, в том числе принявшие участие в
посвященной «миллениуму» (тысячиелетию) конференции ООН на высшем
уровне (2000), неоднократно выступали за приумножение усилий для
обогащения практического опыта по расширению диалога между
цивилизациями.
При этом важно уделять главное внимание
не «разъединяющим», а объединяющим концепциям. Большую роль в
данном отношении может сыграть и та серьезная интенсивная работа,
которая стала развертываться вокруг широкой международной программы
«Альянс цивилизаций». Она была инициирована сначала правительствами
Турции и Испании, а затем активно поддержана Организацией
Объединенных Наций.
По решению ООН ее руководством была
создана так называемая «Группа высокого уровня по угрозам, вызовам
и переменам». Ее сопредседателями стали государственный министр
Турции профессор философии Мехмет Айдын и известный международный
общественно-политический деятель профессор Федерико Майор
(экс-генеральный директор ЮНЕСКО, ныне президент Фонда культуры
мира, Испания). Этой группе поручена подготовка для ООН обобщающего
документа – аналитического доклада на тему «Альянс цивилизаций» с
соответствующими выводами и рекомендациями. Характерно, что в
подготовке и обсуждении данного доклада (наряду с авторами из
крупнейших мировых держав – Великобритании, Индии, Китая, России, США, Франции) приняли активное
участие видные представители афро-азиатских, мусульманских и других
государств. Работа над докладом была завершена в ноябре 2006 года.
Текст его, размещенный на сайте
www.unaoc.org, приобрел широкую международную известность.
Руководство Организации Объединенных
Наций и представители государств исходили и исходят, с одной
стороны, из того, что события последних лет «усугубили взаимные
подозрения, страх и непонимание между исламским и западным
обществами. Эту атмосферу эксплуатируют экстремисты всего мира». С
другой стороны, растет убеждение: только всеохватывающая коалиция
«способна предотвратить дальнейшее ухудшение отношений между
обществами и государствами», которое «могло бы поставить под угрозу
международную стабильность». «Альянс цивилизаций» стремится
противодействовать этой тенденции, отстаивая линию на
взаимоуважение между цивилизациями и культурами.
Формулируя ряд общеполитических
рекомендаций, которые призваны помочь преодолению глобальных и
других угроз, ООН призывает к установлению партнерских связей,
способных продвинуть идею альянса цивилизаций, используя, например,
возможности и каналы международных организаций. Намечаются основные
области действий и определяются средства, с помощью которых
возможно осуществить такие действия. Ключевая роль возлагается на
соответствующую позитивную деятельность в таких сферах, как
образование, работа с молодежью и с мигрантами, использование СМИ и
т. д.
Для реализации рекомендаций намечен ряд
практических мер. Среди них созыв форума «Альянс цивилизаций»,
содействие в создании советов «Альянса цивилизаций» с участием
гражданского общества (на национальном, региональном и местном
уровнях), учреждение фонда «Альянса цивилизаций» для поддержки
межкультурного сотрудничества и поощрения диалога.
Только так можно добиться желаемой цели
и направить цивилизационные процессы не на столкновение, а на
интеграцию социумов.
