Необходимо строить не военно-морской флот, а создавать морскую мощь государства. Это не задача одного ведомства – это государственная задача. Решить её можно, проводя целенаправленную, долгосрочную, глобальную политику. О значении, истории и перспективах ВМФ Фёдору Лукьянову рассказал адмирал Сергей Авакянц в интервью для передачи «Международное обозрение».
– Сергей Иосифович, роль военно-морского флота в XXI веке чем-нибудь отличается от роли в ХХ или в XIX веках?
– В XIX веке флот был основным инструментом обеспечения нормального функционирования океанических и колониальных империй и уже тогда мог решать стратегические задачи в ходе ведения войн. Достаточно привести пример Наполеоновских войн и даже Крымской войны.
В ХХ веке, с началом экономического освоения океанских районов, прибрежных морей, принятием на вооружение авианосной авиации, появлением энергетических установок и ядерного оружия, крылатых ракет большой дальности, военно-морской флот получил возможность воздействовать на всю глубину континентального района вероятного противника и решать стратегические задачи. В конце ХХ века флоты были способны проводить стратегические операции в океанских районах.
– Вы упомянули экономическое освоение. Насколько это определяет задачи?
– Великая держава не может существовать без такого понятия, как «морская мощь». Под морской мощью понимается не только ВМФ (он скорее один из компонентов). Это мощный торговый флот, рыбодобывающий флот, морские научные суда, поисково-спасательные суда, крупные экономические районы в океанских прибрежных морях, это мощная портовая инфраструктура, сухопутные пути, соединяющие порты с глубинными континентальными районами, это мощная судостроительная, судоремонтная промышленность. Создание морской мощи – государственная задача, государственная политика. Ни одна поистине великая держава, проводящая суверенную независимую глобальную политику, не может существовать без морской мощи.
– По поводу великих держав. Мне тут попалась статья на каком-то американском ресурсе, что «Китай нас обгоняет». Понятно, там вывод («дайте больше денег»), от которого немножко лукавством веет. Тем не менее – кто сейчас лидеры военно-морской мощи?
– К лидерам военно-морской мощи, безусловно, относятся Соединённые Штаты Америки, Китайская Народная Республика, которая наиболее последовательно, эффективно и интенсивно проводит своё военно-морское строительство. На данный момент китайский Военно-морской флот на Тихом океане по силам общего назначения превосходит Тихоокеанский флот США. Кроме того, к ведущим морским державам относится Россия, Англия и Франция как носители морской компоненты стратегических ядерных сил. Мощными военно-морскими силами обладает сейчас Япония, Южная Корея. И даже такое небольшое государство, как Сингапур, в рамках защиты своих интересов имеет современный военно-морской флот.
– Но флот – дело дорогое. Не каждый может себе позволить, даже развитая страна.
– Здесь вопрос не в стоимости или дороговизне флота, а в том, сколько стоит суверенитет, сколько стоит независимая внешняя политика, сколько стоит защита глобальных интересов. Если вы великая держава, то должны на это тратиться.
– Вы великолепно знаете Тихий океан. Там сейчас масса событий, и понятно, что стратегическая обстановка меняется в сторону взбадривания. Все начинают рассматривать любые сценарии. Как бы вы оценили ситуацию сейчас и каковы перспективы развития?
– Ситуация имеет тенденцию к обострению, потому что в этом регионе есть несколько очагов таких противоречий, которые могут привести к возникновению локальных, региональных, а, может, и глобальных военных конфликтов. Это островная зона и в районе Восточно-Китайского моря, и в районе наших Курил. Достаточно сказать, что три великие державы обладают самыми мощными вооружёнными силами в целом и в том числе самыми мощными флотами.
Кроме того, возобновилась практика создания военных блоков. И даже такое далёкое от подобных противоречий государство, казалось бы, находящееся на периферии этих конфликтов, как Австралия, приняло решение обзавестись своим атомным флотом, который – в том числе – в перспективе сможет везти на себе ядерное оружие.
– Российская военная мощь, естественно, адаптируется к ситуации, которая меняется очень быстро. Нужны ли какие-то серьёзные или заметные коррективы в нашей морской стратегии?
– Как я уже сказал выше, необходимо строить не военно-морской флот – необходимо создавать морскую мощь государства. Это не задача одного ведомства, это не задача ВМФ или даже Министерства обороны, это государственная задача. Решить её можно в масштабах государства, проводя целенаправленную, долгосрочную, глобальную политику по созданию этой морской мощи.
Что касается конкретно Военно-морского флота, хотелось бы отметить, что сейчас собралась очень сильная команда, которая руководит ВМФ, во главе с главнокомандующим адмиралом Евменовым. Это честные и талантливые люди, которые чётко понимают перспективы развития. ВМФ России должен быть сбалансированным и обеспечивать военную безопасность нашей страны, продолжать быть важнейшим элементом ядерного сдерживания, быть способным проецировать военную силу на всю глубину территории противника, обеспечить экономическую деятельность во всех прилагающих морях и океанских районах, нормальное функционирование Северного морского пути – это задача в том числе российского морского флота.
– Нам для решения этих задач нужно прежде всего количественно или качественно совершенствоваться?
– Количественно – ни в коем случае. Мы переживали такие периоды. Это глобальная теоретическая ошибка – количественным накоплением пытаться решать стратегические задачи. Сейчас надо исходить из качества и асимметричного решения задач. Не надо гнаться за тем, что наш флот должен превосходить флот Соединённых Штатов Америки, не нужно это. Наш флот по своему техническому состоянию, по качеству оружия, по уровню подготовки, по развитию теоретической мысли должен обеспечить решение всех вышеперечисленных задач. Это возможно.
– То есть это такая разумная достаточность?
– Разумная достаточность, да.
– Сейчас у нас эпоха технологических революций, они чуть ли не каждый месяц случаются разные. Иногда это оказывается пузырём, иногда действительно приводит к качественным технологическим изменениям. Может ли что-то произойти в технологиях, что кардинально изменит флоты и их деятельность?
– Это уже происходит. Надо сказать, что ВМФ – это наиболее технологичный, в техническом плане наиболее передовой вид вооружённых сил. Техническая революция в военно-морском деле уже происходит с появлением гиперзвукового оружия и с увеличением дальности оружия обычного назначения, высокоточного оружия. В целом это уже революция, которая должна привести к коренному пересмотру принципиальных взглядов на строительство военно-морского флота, на его дальнейшее развитие и на развитие тех или иных компонентов.
Надо понимать, что военно-морской флот – это не только военные корабли. Это суда вспомогательного флота, гидрографические суда, занимающиеся научными исследованиями, поисково-спасательные суда, соединения морской пехоты, береговые ракетные соединения. Кроме того, это морская авиация, важнейшим компонентом которой является в том числе и дальняя ракетоносная авиация, разведывательная авиация. Флот – очень мощный межвидовой организм, наиболее технологичный, наиболее передовой. Безусловно, в ХХI веке должна возрастать роль Главного командования как органа, определяющего пути дальнейшего развития это важнейшего вида вооружённых сил. Развитию ВМФ должно уделяться повышенное, приоритетное внимание наряду с такими составляющими, как войска стратегического назначения и авиация.
– Отвлекаясь от симпатий-антипатий, американцы – сильные противники на море?
– Безусловно, сильные противники. Вообще англосаксы – прекрасные моряки, имеющие богатый боевой опыт, особенно Тихоокеанский флот США. Там есть некая конкуренция между Атлантическим и Тихоокеанским флотом, потому что Тихоокеанский флот воевал, решал важнейшие задачи в своё время. Это прекрасные моряки, опытные, высокие профессионалы, прекрасные морские лётчики. Кроме того, сильной стороной англосаксов является то, что они, начиная с XVIII века, серьёзно и последовательно занимались развитием военно-морской теории, теории построения именно морской мощи, в то время как у нас первые теоретические труды по морской стратегии начали появляться только в конце XIX века.
В ХХ веке военно-морская мысль развивалась очень успешно, но в 1975 г. было принято решение запретить военно-морскую науку в СССР. Поэтому мы видим постоянные спады, взлёты, спады…
Нам надо возродить военно-морскую науку и очень большое внимание уделять теоретическому обоснованию применения военно-морского флота в XXI веке, в том числе обеспечению теоретического обоснования проведения стратегических операций.
– Золотые слова – про науку. Спасибо!
