В первой половине ноября 2012 г. в Пекине прошел XVIII съезд Компартии Китая. Смена руководства Поднебесной стала важным завершающим событием в цепочке состоявшихся в течение года в ведущих странах мира выборов глав государств. Итоги президентских кампаний в России и США сюрпризов не принесли, Владимир Путин и Барак Обама хорошо знакомы политикам и экспертам. Избрание Си Цзиньпина на пост генерального секретаря ЦК КПК было более чем предсказуемо, поскольку соперника у него не было. Однако это новая фигура в международной политике, способная привнести свои акценты в отношения Пекина с внешним миром и внутреннюю стратегию развития Китая.
Свобода рук
Новый партийный лидер Си Цзиньпин получил более благоприятные стартовые условия для деятельности, чем его предшественник десять лет назад.
Во-первых, китайское руководство стало более компактным, поскольку после съезда состав Постоянного комитета Политбюро (ПК ПБ) ЦК КПК сократился с девяти до семи человек. В узком и лояльном коллективе Си Цзиньпину будет проще добиваться одобрения своих инициатив.
Во-вторых, переходный период при смене власти сокращен до минимума, после съезда Ху Цзиньтао сразу же передал Си Цзиньпину должность главы Центрального военного совета (ЦВС) КПК. Многие эксперты ожидали, что Ху повторит опыт своего предшественника Цзян Цзэминя – тот покинул пост генерального секретаря в 2002 г., но возглавлял ЦВС до 2004 года. На этот раз преемника избавили от формального контроля со стороны прежнего руководителя.
Теперь в китайской политике присутствуют сразу два отставных генсека – Ху Цзиньтао, который до весны 2013 г. будет занимать пост председателя КНР, и Цзян Цзэминь, не имеющий формальных должностей. Несмотря на преклонный возраст, Цзян все еще оказывает влияние на процессы в высшем эшелоне власти. Некоторые эксперты полагают, что решение Ху Цзиньтао отказаться от военной власти может стать сигналом Цзян Цзэминю сократить политическую активность и дать новому руководству больше свободы.
Утратив полномочия, Ху Цзиньтао обрел высокую идеологическую легитимность. Выдвинутый в период его правления лозунг «научного взгляда на развитие» обрел на съезде статус «руководящей идеи» КПК – отныне он находится в одном ряду с марксизмом-ленинизмом, идеями Мао Цзэдуна, теорией Дэн Сяопина и «важными идеями тройного представительства» Цзян Цзэминя. С точки зрения формального идеологического авторитета позиции Цзян Цзэминя и Ху Цзиньтао стали равными: они оба внесли вклад в формирование «руководящих идей» КПК, что зафиксировано в партийном уставе.
В новом составе ПК ПБ удивительно скромной оказалась доля выдвиженцев Ху Цзиньтао – их всего двое, хотя им предназначены весомые посты премьера Госсовета (Ли Кэцян, ныне занимает пост вице-премьера) и главы секретариата ЦК КПК (Лю Юньшань, бывший глава отдела пропаганды). Вопреки прогнозам, в ПК ПБ не нашлось места для могущественного главы орготдела ЦК КПК Ли Юаньчао, приложившего немало усилий для кадрового роста людей Ху Цзиньтао. Та же судьба постигла Ван Яна – партийного руководителя развитой приморской провинции Гуандун, снискавшего репутацию либерального реформатора.
Одна из версий объясняет уступчивость Ху Цзиньтао поражением в аппаратной схватке после истории с гибелью сына главы канцелярии ЦК Лин Цзихуа. В марте 2012 г. юноша разбился во время ночной езды по Пекину на «феррари» в обществе двух студенток, что вызвало в обществе волну недовольства нравами элиты. Лин Цзихуа считали доверенным человеком Ху Цзиньтао и весомым претендентом на кресло в ПК ПБ, однако неловкие попытки замять скандал перечеркнули его перспективы, поставив под удар самого Ху.
Поначалу новый состав ПК ПБ вызвал разочарование зарубежных наблюдателей, заявивших о «поражении реформаторов» и «крахе» надежд на продолжение преобразований. При ближайшем рассмотрении ситуация выглядит иначе. Нынешняя передача власти отразила стремление наделить нового лидера реальными полномочиями и дать ему возможность самостоятельного решения проблем. На партийный Олимп допустили опытных и надежных исполнителей, способных реализовать реформаторскую политику.
Миссия проведения преобразований возлагается на партийно-государственного лидера Си Цзиньпина и премьера Ли Кэцяна, остальные члены ПК ПБ призваны служить проводниками их решений. Весной 2013 г. пост главы всекитайского политико-консультативного совета, как ожидается, займет глава шанхайского горкома Юй Чжэншэн, а спикером китайского парламента станет Чжан Дэцзян, возглавивший весной 2012 г. партийную организацию Чунцина после скандального дела Бо Силая. В ПК ПБ вошел знающий финансист Ван Цишань, однако заниматься он будет не экономикой, а борьбой против коррупции в партийных рядах в качестве главы Центральной комиссии по проверке дисциплины. Сдержанного и молчаливого главу тяньцзиньского горкома партии Чжан Гаоли прочат на должность вице-премьера.
Через пять лет на очередном партсъезде состав ПК ПБ должен будет радикально обновиться. Из нынешних семи человек в нем останется лишь правящий тандем Си – Ли. Остальные пять мест освободятся, поскольку занявшие их в 2012 г. политики уйдут в отставку по достижении предельного возраста. Столь глубокое обновление высшего руководства на «промежуточном» съезде, призванном подтвердить полномочия правящего тандема, станет необычным для КПК (к примеру, из девяти членов ПК ПБ, избранных в 2002 г., в 2007 г. сменились лишь четверо). Складывается впечатление, что временный характер нынешнего состава ПК ПБ стал результатом компромисса, дающего возможность в 2017 г. сформировать этот орган практически заново.
На XVIII съезде КПК обозначились и наиболее вероятные претенденты на роли руководящего тандема 2022 года. Высокие шансы стать следующим партийно-государственным лидером есть у Ху Чуньхуа (1963 г.р.), за плечами которого опыт работы на национальных окраинах – в Тибете и Внутренней Монголии. Он пользуется репутацией выдвиженца Ху Цзиньтао, для которого возвышение «маленького Ху» станет достойной компенсацией за все политические уступки. На роль премьера может претендовать Сунь Чжэнцай (родился в том же 1963 г.) – бывший глава Минсельхоза и нынешний руководитель граничащей с Россией северо-восточной провинции Цзилинь. Его считают протеже нынешнего премьера Вэнь Цзябао.
Оба лидера следующего десятилетия вышли из простых семей, что предвещает постепенный закат политического влияния «принцев», то есть детей представителей китайской элиты второй половины прошлого столетия. В нынешнем составе ПК ПБ к числу «принцев» относятся Си Цзиньпин, Чжан Дэцзян и Юй Чжэншэн, Ван Цишань вошел в их ряды через брак с дочерью вице-премьера Яо Илиня.
Репутацию «принцев», которых одно время считали опорой китайской системы, сильно испортил Бо Силай – сын вице-премьера Бо Ибо, бывший глава партийной организации Чунцина, оказавшийся ныне под судом по обвинению в коррупции. Жена политика приговорена к высшей мере наказания с отсрочкой исполнения приговора за убийство британского бизнесмена. Это дело получило небывало широкий общественно-политический резонанс из-за популярности среди бедных слоев населения созданной Бо Силаем «чунцинской модели» развития. Она опиралась на перераспределение богатства в пользу неимущих, давление на бизнесменов, жесткую борьбу с криминальными структурами, возрождение атрибутов революционно-эгалитарной идеологии времен Мао Цзэдуна.
В китайском обществе был запрос на появление вождя с «жесткой рукой», способного восстановить социальную справедливость, и Бо Силай попытался проложить себе путь наверх, играя на этих ожиданиях. Его лозунг «петь красное, бить черное» нашел отклик у населения. Удар по «черным» силам мафии дал жителям Чунцина чувство большей безопасности, давление на местных олигархов и конфискация их богатств вызывали восторг, хотя правовые основы для этих действий были шаткими. Массовые кампании по пению «красных» песен и пропаганде революционного наследия воспринимались неоднозначно – многим эти страницы прошлого были симпатичны, другие, в основном представители интеллигенции, возмущались чрезмерным идеологическим давлением.
Некоторые китайские политологи сравнивают Бо Силая с Владимиром Путиным, полагая, что обоим присущ жесткий стиль, и в случае прихода к власти Бо вел бы себя подобно российскому лидеру. Китайская элита решила, что лидер с «железной рукой» может разрушить с трудом сложившийся консенсус, построенный на балансировании интересов разных групп. Хотя народу импонирует твердый стиль во внешней политике, Бо Силай в качестве главы партии и государства мог бы спровоцировать обострение отношений с внешним миром, что сделало бы менее благоприятными условия для продолжения развития. Возвышение такого лидера для китайской «корпорации Политбюро», опирающейся на согласование интересов вместо навязывания личной воли, оказалось неприемлемым.
После падения Бо Силая напряженность внутри элиты была устранена, однако без ответа остались идеологически окрашенные вопросы об оценке «чунцинской модели». В минувшие годы многие представители центрального руководства приезжали в Чунцин, дабы лично выразить поддержку Бо Силаю. Чтобы никому не было обидно, праволиберальным силам не дали возможности воспользоваться падением главного выразителя неомаоистской риторики. Именно этими соображениями эксперты объясняют поражение Ван Яна на выборах в ПК ПБ, поскольку Вана считали основным политическим антагонистом Бо Силая.
После потрясений 2012 г. был выбран умеренный центристский курс, что отразилось на составе нового партийного руководства. На следующем съезде в 2017 г. у Ван Яна (как и у Ли Юаньчао) еще будет шанс занять место в высшем органе партийной власти. Возможно, через пять лет набравшиеся опыта реформаторы смогут принести больше пользы, чем сейчас, когда элита опасается глубоких перемен.
Догнать Америку к юбилею
На съезде поставлены две важные цели. К столетию создания КПК, то есть к 2021 г., намечено «завершить строительство общества малой зажиточности». К столетию образования КНР (2049 г.) Китай должен превратиться в «богатое, сильное, демократическое, цивилизованное и гармоничное модернизированное социалистическое государство».
Первая цель должна быть достигнута еще при Си Цзиньпине, которому предстоит оставаться во главе партии до 2022 года. За десять лет следует осуществить обещанное на съезде «двойное удвоение» – увеличить вдвое объем ВВП и удвоить средние доходы жителей города и села, что и будет означать выход на уровень «малой зажиточности».
Воплощение в жизнь этого плана окажет воздействие на расстановку сил среди ведущих экономик мира, заметно повысив влияние Китая. В докладе на съезде было сказано, что за минувшее десятилетие по объему экономики Китай поднялся с шестого на второе место в мире. «В чем состоит задача для следующего поколения? Со второго места выйти на первое», – полагает Ху Аньган, известный экономист из Университета Цинхуа, составитель оптимистических прогнозов роста Китая и делегат XVIII партсъезда.
Ху Аньган напомнил, что в 2000–2011 гг. доля Китая в мировом ВВП выросла с 3,71% до 10,46%; тем временем у Соединенных Штатов она сократилась с 30,62% до 21,56%, у Японии – с 14,63% до 8,38%. По прогнозам ученого, в 2020 г. по объему ВВП КНР превзойдет США, а в 2030 г. китайский ВВП будет примерно вдвое больше американского и составит треть объема мировой экономики. В этом случае через два десятилетия экономический вес Китая будет равен США, Европейского союза и Японии вместе взятым, доля которых снизится с нынешних 50% до 33%. Оставшаяся треть придется на все остальные страны, включая Россию, которой будут принадлежать 3% мирового ВВП.
Цифры, приведенные Ху Аньганом, можно считать лишь гипотезой, однако перспектива роста ВВП Китая до уровня Соединенных Штатов уже рассматривается китайскими исследователями как реальная достижимая цель. Заместитель главы канцелярии руководящей группы ЦК КПК по делам финансов и экономики Ян Вэйминь заявил, что в соответствии с поставленными на съезде задачами к 2020 г. ВВП страны составит 100 трлн юаней (16–20 трлн долларов), достигнув объема нынешней американской экономики. В пересчете на душу населения к тому времени китайский ВВП превысит 10 тыс. долларов. Отставание от США здесь по-прежнему будет значительным – хотя с учетом нынешних проблем в экономике трудно предсказать, насколько американский подушевой ВВП вырастет к тому времени по сравнению с нынешними 40 тыс. долларов.
В перспективе разрыв будет сокращаться. Ху Аньган полагает, что к 2030 г. среднедушевой ВВП в Китае окажется лишь вдвое меньше американского. Упомянутая на съезде цель превращения КНР к 2050 г. в богатое современное государство пока не получила развернутой официальной трактовки. Оптимисты уже выступают в СМИ с предположениями, что подушевые показатели экономик Китая и Америки к середине века сравняются.
Однако людей больше волнуют собственные реальные доходы. И на съезде обещано, что к 2020 г. они вырастут по сравнению с 2010 г. вдвое: средний годовой доход жителя деревни составит 12 тыс. юаней (примерно 2 тыс. долларов), горожанина – 40 тыс. юаней (6,4 тыс. долларов).
Китайские комментаторы подчеркивают, что власти составили «расписание» движения к более высокому уровню жизни и предложили народу осязаемую цель. Даже в официозных выпусках теленовостей об «изучении решений съезда» можно заметить, что тема удвоения доходов вызывает эмоциональный отклик простых людей. Чтобы выполнить это обещание, власти должны обеспечить ежегодный рост экономики на 7–8%. Китайские эксперты полагают, что это возможно, ведь на фоне средних темпов роста в прошлом десятилетии на уровне 11% в год эти показатели выглядят скромно.
Тем не менее многие опасаются «ловушки среднего уровня доходов». Оказывается, что большинство стран сравнительно легко справляются с переходом от низкого к среднему уровню доходов, когда запросы по-прежнему невысоки, а развитие экономики обеспечивается за счет трудоемких отраслей. После достижения уровня ВВП на душу населения в 5–6 тыс. долларов начинается длительное торможение, расширяются масштабы коррупции и общественного недовольства, а экономика не способна перейти к индустриальному наукоемкому развитию. Как раз в нынешнем десятилетии КНР предстоит перейти от среднего к высокому показателю ВВП на душу населения, «перескочив» через «ловушку» стагнации.
Мировой финансовый кризис напомнил, что Китай не может рассчитывать на дальнейший рост исключительно за счет наращивания экспорта. Когда потребители в странах Запада сокращают расходы, а китайские трудящиеся получают все более высокие зарплаты, массовое производство дешевой продукции перестает быть преимуществом экономики КНР. Чтобы продолжить движение вперед, китайские потребители должны заменить иностранных покупателей.
Еще в начале прошлого десятилетия в Пекине заговорили о том, что пришло время менять способ экономического роста, обратив внимание на социальную справедливость и более равномерное распределение доходов. Если уровень жизни людей возрастет и будут обеспечены основные социальные гарантии (медицинское обслуживание и образование), они смогут тратить больше денег, поддерживая рост экономики. Не менее весомым плюсом этой политики станет снижение недовольства имущественным расслоением, образовавшимся в результате политики 1980-х – 1990-х гг., когда государство поощряло обогащение предприимчивых людей, практически не обращая внимания на проблемы «слабых групп» населения.
Общие контуры будущей китайской экономики были обрисованы на съезде. Главными направлениями должны стать новая индустриализация, опирающаяся на инновации и научно-технический прогресс, развитие информационных технологий, урбанизация, обновление села. В 2011 г. Китай прошел важный рубеж – численность горожан превысила количество деревенских жителей.
Влиятельный либеральный экономист У Цзинлянь полагает: изменение модели экономического роста приведет к тому, что Китай из «мировой фабрики» превратится в первый или второй потребительский рынок планеты, который станет мощной поддержкой для стабильного и устойчивого развития глобальной экономики. По мнению ученого, в этом отношении решения XVIII съезда КПК важны для всего мира. Проблема в том, что предпринятые властями после 2008 г. антикризисные меры привели к увеличению присутствия государства в экономике и к тому, что рост стал чрезмерно зависеть от инвестиций. У Цзинлянь подчеркивает, что настоящая смена способа экономического роста невозможна без снижения роли государства и увеличения роли рынка в распределении ресурсов.
Китайские власти не против частного бизнеса, однако на фоне замедления мировой экономики отказ от поддерживаемых государством инвестиционных вливаний может привести к неприемлемому замедлению темпов роста. В ближайшие годы резкой смены баланса между государством и частным предпринимательством в Китае не произойдет, но в более отдаленной перспективе власти намерены повысить роль рынка.
Особое внимание на съезде было уделено проблемам защиты окружающей среды, разрушение которой наносит серьезный ущерб качеству жизни. Символическим жестом стало провозглашение единства целей в сферах политики, общества, экономики, культуры и экологии – пятый элемент в виде «экологической цивилизации» вошел в этот комплекс впервые. Партия предложила лозунг строительства «прекрасного Китая» – страны с «синим небом, покрытой зеленью землей и чистой водой». Это хорошее начинание не только для самой КНР, но и для сопредельных территорий, включая российский Дальний Восток, обитателям которого в минувшие годы приходилось сталкиваться с проблемами трансграничного загрязнения речной воды.
Китай в эпоху 3G
Ху Цзиньтао говорил с трибуны съезда о достижениях минувшего десятилетия, однако многие китайские эксперты называют это время «потерянным» для реформ. Такую оценку трудно считать полностью объективной хотя бы потому, что главным стимулом для широкомасштабного возвращения государства в экономику и инвестиционной накачки стал мировой финансовый кризис, который разразился за пределами Китая. Рассуждения о стагнации реформ, вероятно, предназначены новому руководству, от которого ждут более активных преобразований.
Будущий премьер Ли Кэцян ответил на эти ожидания активной реформаторской риторикой. Через несколько дней после завершения работы съезда он признал, что «дивиденды» дешевой рабочей силы для Китая постепенно заканчиваются, однако самым «главным дивидендом» являются сами реформы, которые помогут в достижении намеченных на 2020 г. целей. Он также отметил, что реформы уже вышли на «глубокую воду», когда сопротивление преобразованиям становится больше. Китайские журналисты заявили, что если обобщить заявления Ли Кэцяна в двух словах, это «реформа, реформа», если в трех – это «реформа, реформа, реформа».
Теперь китайское руководство считает, что политику реформ нужно «проектировать сверху», что отличается от прежнего лозунга эмпирического «перехода реки по нащупанным камням». Будущий премьер Ли Кэцян хорошо осведомлен, ведь он курировал подготовку доклада «Китай 2030», составленного китайским Центром исследования развития и Всемирным банком. Представленные в документе рекомендации нацелены на создание зажиточного среднего класса с помощью более широкого открытия рынков и сокращения роли государства в экономике.
КНР балансирует между двумя опасными тенденциями, о которых было упомянуто на съезде. С одной стороны, власти не хотят возвращаться на старый путь «закрытости и окаменелости», по которому страна двигалась при Мао Цзэдуне. С другой стороны, нельзя идти «еретическим путем смены знамени», как это произошло в 1980-е гг. в СССР и странах Восточной Европы. Сторонник идеи китайского экономического величия Ху Аньган заметил, что выбор в пользу «полного озападнивания и капитализма» в бывшем СССР поставил гигантскую экономику на путь неуклонного сжатия.
Профессор Пекинского университета науки и технологии Чжао Сяо полагает, что возможными вариантами развития Китая являются реформа, новая «культурная революция» и просто революция, так что ныне страна находится в эпохе 3G (иероглиф ge – «перемена» входит в каждое из трех слов – gaige, wenge, geming). По его мнению, промедление с реформами может привести к тому, что люди схватятся за идею новой «культурной революции», как голодный человек набрасывается на отравленную еду. И хотя с левацкой «чунцинской моделью» уже покончено, соблазн решения проблем «ненормативными методами» в духе «культурной революции» не исчез. «Если не начать реформы и перекрыть путь к “культурной революции”, остается только революция. Мы уже потеряли десять лет, дополнительные десять лет история нам не даст, ощущение кризиса реформ стало очень реальным», – предупреждает ученый.
Многие интеллектуалы открыто размышляют о том, как предотвратить социальный взрыв, который привел бы к неизбежному отстранению реформаторов. Среди факторов нестабильности обычно называют имущественное расслоение, коррупцию, безработицу и доступный интернет, с помощью которого можно влиять на массы и добиваться многократного усиления народного недовольства. В гонконгских изданиях появлялись сообщения, что в прошлом году Ли Кэцян штудировал книгу Алексиса де Токвиля «Старый порядок и революция», посвященную анализу причин революционных перемен во Франции. Эксперты не только не стремятся сгладить оценки ситуации, но будто напоказ заостряют их.
В условиях сохранения эффективной властной вертикали способность открыто говорить об угрозах стабильности в стране указывает скорее на силу, чем на слабость системы, поскольку предупреждения экспертов могут быть учтены при выработке курса. Власти отдают себе отчет в том, что поражение Бо Силая и закат «чунцинской модели» не устранили потребность общества в социальной справедливости и сокращении разрыва между бедными и богатыми. КПК и впредь будет выступать в качестве арбитра, стремящегося примирить и согласовать сталкивающиеся запросы «новых левых» и «неолибералов». Об оформлении этих групп в политические силы, участвующие в состязательной борьбе за власть, речь пока не идет. Решения съезда дают основания полагать, что в ближайшие пять лет власти не будут пытаться провести реформы, затрагивающие основы политической системы. В докладе ЦК подчеркивается, что достижения политической цивилизации человечества нужно изучать, но при этом «абсолютно нельзя копировать модель политического строя Запада».
КПК хочет сохранить за собой руководящую роль в идеологической сфере для формирования общественного мнения, влияние власти на интернет и СМИ в ближайшие годы не ослабнет. Партия намерена «усиливать строительство интернета и улучшать его содержание» для того, чтобы сохранить контроль над дискуссиями и настроениями в виртуальном пространстве. Поставлены задачи «усиления управления сетевым обществом» и создания дополнительных правовых рамок для его деятельности.
КПК собирается прививать людям чувство «собственной уверенности» в пути, по которому развивается страна, в официальной теории «социализма с китайской спецификой» и государственном строе. Инструментом сплочения общества должны стать «стержневые ценности». На уровне государства в целом это богатство и сила, демократия, цивилизация и гармония, на уровне общества – свобода, равенство, справедливость и власть закона, на уровне индивида – патриотизм, преданность своему делу, честность, дружба и доброта.
Море проблем
В докладе на съезде представлена привычная схема отношений Китая с внешним миром, в котором, как и прежде, выделены три группы стран – развитые, соседние и развивающиеся. Хотя ни одно государство не названо, намерение добиваться «долгосрочного, стабильного и здорового развития отношений нового типа между большими державами» явно адресовано Соединенным Штатам. Развивающимся странам обещана защита их законных прав, а также поддержка их представленности и права голоса в международных делах. С соседями Китай намерен укреплять дружбу и сотрудничество, обеспечивая для партнеров возможность получать больше выгод от китайского развития. В лишенном конкретных деталей тексте бросается в глаза упоминание четырех структур – ООН, «двадцатки», ШОС и БРИКС – активную роль которых в международных делах намерен поддерживать Пекин.
Очевидно, что проблемы мировой экономики заботят Пекин больше, чем проблемы мировой политики. Среди вызовов «весьма неспокойного мира» на первом месте названы «глубокое влияние международного финансового кризиса» и «увеличение элементов нестабильности и неопределенности в росте мировой экономики». Лишь после этого упомянуты «нарастание гегемонизма, силовой политики и неоинтервенционизма», указывающие на недовольство Китая политикой Запада.
На съезде КПК прозвучал тезис о том, что, несмотря на все достигнутые успехи, «международный статус Китая как крупнейшей развивающейся страны мира не претерпел изменений». Вместе с тем в докладе несколько раз и в разном контексте появились призывы к превращению КНР в «могущественное государство». Во-первых, речь идет о создании «могущественного государства человеческих кадров», то есть о значительном повышении качества рабочей силы через механизмы образования. Во-вторых, заявлено о превращении Китая в «могущественное государство культуры», способное экспортировать на внешние рынки многообразную и конкурентоспособную продукцию культурной индустрии, а также располагающее большим потенциалом международного влияния с опорой на «мягкую силу» китайской культуры.
Самое большое внимание привлекла новая идея превращения Китая в «могущественное морское государство». Хотя это положение вошло в раздел о развитии усилий по охране окружающей среды, за рубежом его восприняли в контексте территориальных споров Китая с Японией и государствами Юго-Восточной Азии. Китайские пропагандисты уже опубликовали ряд встречных опровержений, утверждающих, что Пекин не стремится к «гегемонии на море».
Осенью 2012 г. на фоне обострения китайско-японского территориального спора, спровоцированного решением Токио национализировать острова Дяоюйдао (Сенкаку), по Китаю прокатилась волна антияпонских демонстраций. Многие эксперты полагали, что Пекин решил воспользоваться националистическими эмоциями, чтобы отвлечь перед съездом внимание от внутренних проблем. Даже если в этих предположениях и была доля истины, после смены власти перспектива эскалации конфликта не исчезла. «Могущественное морское государство» не откажется от защиты своих прав и будет все более настойчиво добиваться своих целей.
Для Китая значение лозунга «морского могущества» выходит далеко за пределы частных споров с соседями. Это смена сложившегося за тысячелетия менталитета замкнутой континентальной державы. Ведь несколько веков тому назад власти империи строго запрещали морскую торговлю из-за опасений проникновения в Поднебесную нравов варварских стран и чужеземных шпионов. В 1980-е гг. на фоне широкого распространения среди китайской интеллигенции либеральной идеологии образ движения к «синему морю» служил метафорой слияния с западной цивилизацией, ради чего многие были готовы попрощаться с иссохшей «желтой землей» китайской традиции. Теперь Китай поворачивается к Тихому океану как самостоятельный центр силы, не склонный подчиняться Западу. Ответом на американское «возвращение в Азию» стал китайский «выход в море».
Экологический контекст нового лозунга позволяет гибко менять акценты в зависимости от отношений с внешним миром. В докладе сказано, что Китаю нужно «повышать возможности в освоении морских ресурсов, развивать морское хозяйство, охранять экологию моря, твердо оберегать морские права и интересы государства, создавать могущественное морское государство». Китайские пропагандистские материалы показывают, что внимание может фокусироваться на разных сюжетах, подчеркивая либо сугубо мирную деятельность по охране морской фауны и увеличению доли морского хозяйства в ВВП, либо усилия по силовой защите морских коммуникаций, богатств подводного шельфа и территориальных прав Китая.
О чем мечтает Китай
Первые выступления Си Цзиньпина произвели впечатление благодаря яркости и образности языка политика. Сразу после прихода к власти он заявил: «Наш народ любит жизнь. Он ждет, чтобы лучше стало образование, более стабильной была работа, более удовлетворительными стали доходы, более надежными – социальные гарантии, более высоким – уровень медицинского обслуживания, более комфортабельными – жилищные условия, более прекрасной – среда обитания. Народ ждет, чтобы дети могли расти, работать и жить еще лучше. Устремленность людей к прекрасной жизни – это и есть цель нашей борьбы». Впрочем, подобное не раз было сказано во времена правления Ху Цзиньтао, призывавшего «брать человека за основу» и «осуществлять правление в интересах народа».
Примечательны, однако, место и контекст, которые новый руководитель избрал для первого программного выступления. В декабре 2002 г., чтобы призвать партийцев к заботе о народе, Ху направился на старую революционную базу в Сибайпо. Именно там весной 1949 г. Мао Цзэдун предупредил товарищей по партии, что после взятия власти им следует проявлять скромность, не зазнаваться, сохранять дух борьбы с трудностями.
Си Цзиньпин не стал покидать Пекин. 29 ноября он отправился на экскурсию в Государственный музей, расположенный на площади Тяньаньмэнь. Вместе с коллегами из ПК ПБ он осмотрел экспозицию «Путь возрождения», рассказывающую об истории Китая от опиумной войны 1840 г. до наших дней – от унизительных поражений в схватках с империалистическими державами до нынешних реформ.
В музейном зале на фоне фотографии Дэн Сяопина новый китайский лидер произнес короткую речь, наполненную запоминающимися афоризмами. «Путь определяет судьбу», подчеркнул Си, правильный путь развития найти нелегко, поэтому Китаю никак нельзя сворачивать с пути социализма. Слова «отсталых бьют, только развитие делает сильным» напомнили о дебатах конца XIX – начала XX веков, когда китайские мыслители искали путь национального возрождения. В то время большой популярностью в Поднебесной пользовался дарвинизм, подсказывавший, что выжить может только сильное государство. Си Цзиньпин рассказал и о том, что такое «китайская мечта». Это возрождение китайской нации на принципах коллективизма, отдельному человеку может быть хорошо, лишь когда хорошо всей стране и всему народу.
Если Ху Цзиньтао в 2002-м цитировал политические заявления Мао Цзэдуна, то Си Цзиньпин обратился к поэтическому творчеству основателя КНР. Чтобы охарактеризовать вчерашний день нации, он вспомнил слова из написанного в 1935 г. стихотворения Мао «Застава Лоушань» – «было похоже, что мощная крепость сделана из стали», но бойцы обошли препятствие через горный пик. Это образ борьбы, многочисленных трудностей и жертв.
Чтобы охарактеризовать день сегодняшний, партийный лидер процитировал стихи Мао, написанные в честь триумфа апреля 1949 г., когда войска коммунистов заняли гоминьдановскую столицу Нанкин: «Люди идут к переменам, моря превращаются в заросли тутового дерева». Это означает, что теперь страна преображается, потому что в период реформ был найден правильный путь китайского социализма.
Образ завтрашнего дня Си Цзиньпин нашел в стихотворении «Трудный путь» древнего поэта Ли Бо (VIII век). Человек хочет отправиться в путь, но вокруг препятствия – река покрыта льдом и на перевале снег. В итоге он набирается решимости «оседлать дальний ветер и разбить тяжелые волны», чтобы устремиться к морю. Это идея движения вперед к реализации светлой мечты, за достижение которой нужно бороться.
В других выступлениях Си Цзиньпин не менее образно призвал партийцев изживать коррупцию, формализм, отрыв от масс и бюрократизм. «Чтобы ковать железо, нужно иметь крепкое тело» – КПК нужно пробудиться и решить наболевшие вопросы своего существования. Пока что у партии наблюдается «дефицит кальция» – для коммунистов «кальцием» являются идеалы и убеждения, без которого начинается болезнь «размягчения костей», то есть слабоволия и бесхарактерности.
«Сперва мясо тухнет, а потом на нем появляются черви», – предупредил Си Цзиньпин, выступив с беспрецедентно откровенным намеком на возможность повторения в Китае «арабской весны». Прежде китайские пропагандисты утверждали, что этого не будет никогда, поскольку в стране отсутствует главный раздражитель в лице несменяемых диктаторов. Однако Си Цзиньпин полагает, что ключевой проблемой является коррупция: «В последние годы в некоторых странах длительное накопление проблем привело к народному гневу и выходу людей на улицы, социальному беспорядку, падению политической власти, при этом коррупция была наиболее важной среди причин. Большое количество фактов говорит нам, что проблема коррупции становится все более и более острой, она способна привести к гибели партии и гибели государства! Нам нужно быть бдительными!»
Еще одним признаком продолжения политики «близости к людям» стали принятые в начале декабря на заседании Политбюро ЦК КПК «восемь положений», призванные сблизить партийное руководство с народными массами. Для этого должно стать меньше пустых речей и ненужных совещаний, лишенных информационной ценности сообщений СМИ о деятельности членов Политбюро, перекрытий движения транспорта при поездках начальства, руководству нужно подавать пример экономии и бережливости.
Новое руководство КПК понимает сложность ситуации и с осторожностью подходит к поиску рецептов решения проблем. Китай намерен копить силы, наращивать экономическую мощь и снижать зависимость от экспорта, предпринимая все возможное для того, чтобы не допустить дестабилизации ситуации внутри страны.
