«Войны не будет, зато будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется». Эта шутка рубежа восьмидесятых саркастически отражала тогдашнее международное противостояние. Идеологическая канонада грохотала на фоне ощетинившегося ракетами взаимного ядерного сдерживания, перемежаясь опосредованной пробой сил по периферии. Окно между «разрядкой» (первая половина семидесятых) и «перестройкой» (вторая половина восьмидесятых) было неуютным – особенно с учётом персонального фактора по обе стороны военно-политического размежевания.
Кремль дряхлел вместе с его обитателями, энергии которых хватало лишь на удержание статус-кво. А в Белый дом пришёл тоже не юный, но бесцеремонный и уверенный в себе бывший киноактёр – большой любитель прибауток. Его проба голоса в радиоэфире, обнародованная якобы случайно («Мои соотечественники американцы, я рад сообщить вам сегодня, что подписал указ об объявлении России вне закона на вечные времена. Бомбардировка начнётся через пять минут» – август 1984 г.), стала невольным отражением духа времени. Конфронтация сочетала напряжение постоянного нахождения «на взводе», драматизм локальных стычек с их в общем-то бессмысленными жертвами и немалый элемент пропагандистского фарса, в который выродился некогда принципиальный идейный спор.
«Борьба за мир» была главным советским лозунгом. И он нёс семантическую двусмысленность, не передаваемую в переводе. Это и действия по сохранению мира (как состояния, противоположного войне), и стремление получить контроль над миром (как синонимом человечества). Впрочем, на тот момент всерьёз он не воспринимался ни в каком из значений, превратившись в обычный штамп.
Зачем вспоминать то время сейчас? Потому что, несколько упрощая, можно сказать, что завершается исторический период, начавшийся тогда. Беспросветная обоюдная неприязнь на последнем всплеске холодной войны сменилась сорок лет назад желанием выйти из глухого угла конфронтации. СССР её бремя давалось со всё большим трудом, да и США, которых изрядно потрепали их собственные кризисы семидесятых, нуждались в светлой перспективе. Кадровое обновление в советских верхах запустило процесс, ставший самым глубоким изменением всеобщих взаимоотношений после Второй мировой.
«Борьба за мир» снова на повестке дня в обеих ипостасях. Военная угроза как минимум не меньше той, что была тогда. Может быть, и больше. А вопрос контроля над бурными всемирными процессами опять актуален, потому что управленцы, вставшие за штурвал на заре девяностых, более не справляются.
На встречах американского и советского руководителей, начиная с поздней осени 1985-го (Женева) и до конца 1989-го (Мальта), ковался «новый мировой порядок» после холодной войны. Как оказалось потом, действовали стороны вроде бы согласованно, а содержание в это понятие вкладывали разное. Даже если изначально и имелось какое-то схожее представление, стремительное нарастание внутренних проблем в Советском Союзе меняло соотношение сил и возможности настаивать на своём не в его пользу.
Встреча Дональда Трампа и Владимира Путина на Аляске в августе 2025 г. чем-то напомнила первые саммиты (это слово тогда вошло в наш лексикон) Рональда Рейгана и Михаила Горбачёва в Женеве и Рейкьявике. Стороны начинали с максимальной степени взаимного непонимания, считая, однако, необходимым продолжать разговор. Из искры личного доверия, пробежавшей между лидерами, возгорелось пламя дипломатического сближения. Сегодня личностный фактор тоже существенен – два президента относятся друг к другу серьёзно и с интересом, действуют оба отчасти интуитивно. Проводить аналогии между событиями, которые разделяют четыре десятилетия и совершенно разные международные обстоятельства, некорректно.
Структурно это противоположность тому, что было в середине восьмидесятых. Рейган и Горбачёв, по сути, открывали эру либерального мирового порядка (хотя ещё не знали, что это такое). Трамп и Путин её закрывают. Примечательно, что мышление и Рейгана, и Трампа вообще-то далеко от категорий миропорядка. Для обоих Америка – прежде всего, и они просто упаковывают национальные интересы в международную оболочку. А вот в представлениях и Горбачёва, и Путина вопрос мироустройства занимает существенное место, кажется им важным, в чём-то даже первичным для воплощения в жизнь национальных интересов своей страны (это, естественно, не значит, что их идеи о правильном устройстве совпадают, они скорее диаметральные).
Трамп заимствовал у Рейгана концепцию «мира через силу». Забавно, что и этот лозунг на русском языке (и только на нём) звучит двусмысленно – достижение мирного состояния посредством накопления, а при необходимости и применения силы, либо мир, сохраняемый крайне неохотно, против собственного желания. Трамп одержим стремлением получить Нобелевскую премию мира. Конечно, это тщеславие, но и намерение зафиксировать свою фирменную методику – силовое давление, которое не развязывает, а прекращает войны. Рейган, направивший Америку по неолиберальному пути и ликвидировавший идеологический раздел мира благодаря успеху в холодной войне, стал отцом глобализма. Хотя сам он, скорее всего, удивился бы такой характеристике своей деятельности. Трамп глобализм сворачивает и этим гордится. Однако США не переходят к изоляционизму, они пытаются превратиться в мощный магнит, притягивающий к себе выгоды отовсюду. А для выполнения этой задачи Америке нужно соответствующее мироустройство. Другое, но всё равно.
Что из всего этого выйдет, непонятно пока совсем. Примечательно, что в совершенно иной обстановке и при наличии очень сильных и независимых игроков (прежде всего Китай, но не только) основной нерв – снова линия Москва – Вашингтон. Всё ускорилось, война идёт не холодная, и годичных перерывов между встречами в верхах, как сорок лет назад, не будет. Продолжение следует намного раньше – то или иное.
В том смысле, что тогда речь шла о завершении холодной войны на условиях Вашингтона, и Рейган этого добился. Теперь – о завершение периода после холодной войны, когда Соединённые Штаты доминировали на мировой арене в качестве глобального лидера. Это объективное развитие событий, началось оно не сегодня, но подошло к кульминации. И запрос на такое исходит прежде всего из самих США, как в своё время основной запрос на изменения исходил из советского общества. Через силу или нет, но начинается очередной виток исторической спирали.
Автор: Фёдор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике», профессор-исследователь Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики»
