Вторая сотня обязывает. Наш журнал перевалил символический рубеж в сто номеров, и сам этот факт заставляет задуматься о следующем этапе. Тем более что эта скромная веха совпадает с новым периодом и в мировой, и в российской политике. Завершилось переходное время, когда точкой отсчета служили события конца ХХ века.
Не будем повторять то, о чем не раз писали, в том числе в прошлом году, когда отмечалась годовщина бурных событий 1989 года. Ссылаться на минувшее – для кого-то славное, для кого-то наоборот – уже нет смысла. Это не означает забвения. Но нужен другой взгляд на перспективы и возможности. Накопленный опыт никуда не денется, однако ценность его – не столько прикладная, сколько фундаментальная. Опыт лежит в основе стратегической культуры, которая почти неизменна. И как бы ни трансформировались международные и внутренние обстоятельства, поведение государства будет определяться именно ей.
Этот журнал необычный. Его номер – 101 – навел на мысль. Есть известный жанр – что-то вроде хрестоматии азов, простое изложение основ какого-то предмета для начинающих, или, как часто говорят, для «чайников». С легкой руки американцев он и называется “one-o-one”, то бишь как раз 101. Текущий выпуск «России в глобальной политике» – попытка разложить на эти самые азы российскую внешнюю политику. Не анализировать то или иное направление деятельности – Ближний Восток или стратегическую ядерную повестку, Украину или принципы взаимодействия с международными организациями либо отдельными странами. А взглянуть на то, что определяет принципиальные подходы, почему Россия ведет себя именно так, а не иначе.
Номер состоит из нескольких разделов. Они, конечно, не охватывают всей палитры факторов, влияющих на внешнюю политику страны, но очерчивают рамку.
Первый раздел – основы. Наши авторы пишут о таких фундаментальных категориях, как мораль (Тимофей Бордачёв), безопасность (Иван Тимофеев), мировое управление и право (Игорь Истомин), устройство международной системы (Игорь Окунев). Все это, конечно, не в отвлеченном умозрении, а в контексте российской внешней политики.
Второй раздел – мировоззрение. Что в нем заложено исторически (блестящее интервью Доминика Ливена). Как политика памяти о Второй мировой войне определяет современность (круглый стол с участием выдающихся отечественных интеллектуалов). Почему Путин – это Россия (Александр Баунов – внесён Министерством юстиции РФ в реестр лиц, выполняющих функции иностранного агента, 22.12.2023.).
Дальше наш экспериментальный раздел – глоссарий. Вместе с замечательными авторами, которые (поясной им поклон!) быстро откликнулись на призыв, мы попробовали составить перечень наиболее важных понятий, которые употребляются для описания российской внешней политики: великодержавие, гибридная война, мессианизм, прагматизм, национальный интерес, равноправие, стратегия, стратегическая стабильность, суверенитет, справедливость. Это не классические словарные статьи, которые должны быть дистиллированными по определению, а осмысление, как те или иные понятия преломляются в прикладной деятельности.
Наконец, кое-что о практике. Человек с передовой – Дмитрий Полянский – делится, что значит сейчас быть российским дипломатом в Нью-Йорке, самом центре событий. Том Грэм – единственный иностранный автор номера (профессора Ливена с его остзейскими корнями считаем своим) – звучит гласом вопиющего в сегодняшней американской пустыне: оставьте Россию в покое! Дмитрий Тренин – о самом больном: что делать, если Россия, того, скорее всего, не желая, стала не внешнеполитическим, а внутриполитическим сюжетом в главной стране мира. Ну и любопытные размышления Романа Райнхардта о языке современной российской дипломатии: как говорилось в некогда популярном фильме о романтиках с большой дороги, «не мы такие, жизнь такая».
Наше обращение к «чайникам» никоим образом не претендует на то, чтобы исчерпать тему. Цель – пробудить как можно больше вопросов и сомнений. Почти 30 лет Россия жила в условиях непрекращающегося форс-мажора, чуть ли не ежеминутного реагирования на меняющиеся обстоятельства. Менялись они чаще в неблагоприятную для Москвы в сторону, хотя бывали (редко) и менее нервные времена. Как бы то ни было, задача, которую Владимир Путин сформулировал в своей программной статье накануне дня, когда он принял исполнение обязанностей президента России, выполнена – ни во второй, ни в третий эшелон мировой политики страна не скатилась. Но пребывание в первом эшелоне не позволяет ни на минуту остановиться, расслабиться. И нет оснований ожидать, что эта обстановка смягчится хоть в сколь-нибудь обозримом будущем.
Нам еще придется много раз возвращаться к теме концептуальных основ и поведенческих особенностей страны на фоне трансформации мирового контекста. Отдельная благодарность Тимофею Бордачёву и Дмитрию Суслову, которые любезно помогли нам на этапе обсуждения самой идеи и структуры номера, а также многим практикам и теоретикам российской внешней политики, обогатившим нас пищей для размышлений в дискретном режиме.
Как вы, уважаемые читатели, заметили, 101-й выпуск отличается не только содержанием, но и формой. Мы стремимся идти в ногу со временем и обновляться. Спасибо всем, кто шагает с нами, и особенно тем, кто собирается продолжать это делать в почти уже наступившие двадцатые годы.
