До инаугурации Джозефа Байдена остаётся меньше недели, которая будет наполнена страстями, слухами и склоками, однако можно смело подводить итоги президентства Дональда Трампа. Останется он в политике или нет, станет внесистемным игроком и попытается сплотить обделённых или попробует бороться за влияние на Республиканскую партию – это следующий этап. Эксперимент с эксцентричным смутьяном в Белом доме окончен.
Трамп – столь яркий персонаж, что при оценке его политики трудно сохранять беспристрастность. Попробуем абстрагироваться от эмоций.
В Соединённых Штатах он обеспечил срывание «всех и всяческих масок» – острое социально-политическое противостояние и раскол общества, копившиеся с 1980-х годов, выплеснулись наружу в форме, как многие назвали, «холодной гражданской войны».
Не Трамп был причиной такого положения вещей, но благодаря личным особенностям он вызвал на свет божий всех возможных «духов» – от крайне правых до крайне левых. Конфликт разных Америк – очередная коллизия двух американских ипостасей. Одна – консервативная и традиционалистская, уходящая корнями в мировоззрение первых переселенцев, которые бежали из Европы в поисках личной свободы и обособленного от других «золотого века». Вторая – либеральная, связанная с энергией социальных и прочих инноваций, которые за 150 лет превратили США из гордого постороннего в доминанту мировой политики.
На каждом новом витке истории страны эти два образа всё сложнее примирять. Но сейчас внутриамериканский кризис отягощён тем, что он разворачивается в условиях изменений всего мирового порядка и является его частью.
Этим отчасти объясняется и ожесточённость схватки, которая далека от окончания. Дестабилизация общественно-политической системы очень серьёзная.
И главное – ни с какой стороны нет стремления к компромиссу, желания смягчить противоречия. Либералы предчувствуют возможность чистой победы – традиционалистская Америка скукоживается под давлением демографических и технологических факторов. Консерваторы это тоже понимают, поэтому руководствуются логикой «ни шагу назад!». Трамп как утрированное олицетворение конфликта электрифицировал и тех и других.
Всё это оставалось бы делом одной конкретной страны, не занимай она уникального места в мире.
Можно согласиться, но с двумя оговорками. Во-первых, снижение уровня глобального американского доминирования происходит и без катаклизмов в США – по общей логике международного развития. Во-вторых, совсем недавно по историческим меркам мир пережил крушение системообразующей сверхдержавы – СССР, и адаптировался с этому довольно быстро.
Трамп приходил к власти под лозунгом «возвращения домой» – Америке пора заняться своими делами, а не размениваться на международные авантюры. Лозунг «глобального лидерства» он заменил на необходимость первенства в «стратегическом соперничестве великих держав». Иными словами, быть самыми сильными, чтобы в любой момент иметь возможность обеспечить собственные интересы, но не брать обязательство регулировать международную ситуацию. В целом этот поворот произошёл.
Следующая администрация постарается вернуть лозунги дотрамповской эпохи и заверить остальных, что американское руководство миром снова в силе. Однако воплотить в жизнь это будет крайне сложно. Не только потому, что «Трамп всё испортил», как будут говорить.
Тем не менее возможны попытки вернуть Соединённым Штатам лидирующую роль, опираясь на идеологические инструменты наподобие анонсированного Байденом «саммита демократий». Напористое проведение такой повестки довольно опасно, памятуя, к чему вели силовые меры по продвижению демократии в конце ХХ – начале XXI века.
И в любом случае это не приведёт к желаемой цели, скорее заставит другие страны искать, как обезопасить себя от внешнего воздействия. Кстати, удар технологических гигантов по Трампу после беспорядков на Капитолии, показавший мощь этих корпораций и степень монополизации информационной сферы, только подстегнёт «антимонопольную» работу в других частях планеты.
Мирным в буквальном смысле – не начал ни одной войны (упоминание Рейгана в этом контексте кажется парадоксальным, но кроме фарсовой демонстрации силы против мизерной Гренады он военных операций не проводил).
Все его последователи по нарастающей участвовали в войнах. Будучи президентом Трамп попытался переосмыслить экспансионизм в экономических категориях, преимущественными были, соответственно, экономико-политические, а не военно-политические инструменты.
Тарифные и санкционные кампании приняли при нём новый масштаб, и это наследие сохранится, наверное, с иной словесной упаковкой. Байден и его команда, правда, относятся к политической генерации, карьера которой резко шла вверх в эпоху частых военных акций США – начиная с президентства Билла Клинтона. Так что относительную сдержанность Трампа на международной арене, мы, возможно, ещё вспомним добрым словом.
