Очередная избирательная кампания в Белоруссии не будет похожа на все предыдущие.
Александру Лукашенко впервые придется решать вопрос о власти в условиях противодействия со стороны Москвы.
При этом у белорусского президента по-прежнему нет ни одного более или менее серьезного соперника. Поэтому в случае его успеха, который весьма вероятен, России придется делать трудный выбор — налаживать отношения заново, фактически признав победу Лукашенко в длительной психологической войне, или пойти ва-банк, отказавшись признать легитимность выборов и полномочий белорусского лидера.
Ситуация напоминает ту, что сложилась год назад с Украиной. Тогда перед началом президентской кампании Дмитрий Медведев фактически объявил Виктору Ющенко бойкот, возложив на него всю ответственность за ухудшение межгосударственных отношений и заявив, что не намерен иметь дел с этим человеком. Лукашенко подобный ультиматум не выдвигался, но с лета на него посыпались информационные удары, не оставлявшие сомнений в том, как Россия к нему теперь относится. Надо отметить, что ни один из ударов белорусский вождь не оставлял без «асимметричного» ответа.
Правда, есть и существенная разница. В украинском случае, во-первых, шансы Ющенко на переизбрание были минимальны, во-вторых, победа любого из фаворитов обещала качественное изменение характера отношений. Поэтому разрыв контактов с бесспорной «хромой уткой» особых рисков не содержал. Лукашенко же пойдет на выборы, чтобы выиграть, и пока не видно причин, которые могли бы ему помешать.
Агрессивно негативный информационный фон, который создают и будут создавать российские телеканалы, вероятно, способен отобрать у президента часть сторонников, но это легко компенсируется фальсификациями при подсчете голосов, что для правления «батьки» является нормой. Поэтому главное начнется после того, как Александр Лукашенко объявит о своей победе.
Как известно из опыта «цветных революций», их обязательным элементом является поддержка извне заявлений оппозиции о том, что «выборы украли». Необходим сторонний арбитр, к мнению которого можно апеллировать и взывать о справедливости. В Сербии, Грузии, Украине в этой роли выступали европейские институты, выносившие вердикт о том, что голосование не было свободным и справедливым. После этого, заручившись авторитетной поддержкой, оппозиция начинала требовать пересмотра итогов или новых выборов. Правда, это было необходимым, но не достаточным условием. Без высокого уровня общественного недовольства и наличия сильной оппозиции из числа бывших членов номенклатуры схема не работала.
В Белоруссии попытка разыграть подобный сценарий была предпринята на выборах 2006 года. Однако ничего не получилось, поскольку убедительной альтернативы Лукашенко не было, оппозиционные силы, слабые сами по себе, так и не смогли двинуться «одной колонной», наконец, противовесом европейским институтам, осудившим выборы, выступила Россия, потребовавшая не вмешиваться во внутренние дела Союзного государства. Примечательно, что отношения между Москвой и Минском к тому моменту были уже совсем не лучезарные. Но поскольку Россия еще не отошла от страхов по поводу «оранжевого кольца» вокруг собственных границ, поддержка строптивого Лукашенко выглядела меньшим злом, чем воцарение «белорусского Ющенко».
Сегодня создалась ситуация, когда, пожалуй, Москву устроил бы любой вариант, кроме «батьки». Тем более что «оранжевых бацилл» Россия уже не боится: мировая ситуация кардинально изменилась, ни Европе, ни США сейчас не до продвижения демократии в Белоруссии и вообще где бы то ни было.
Скорее всего, европейские институты, как и раньше, не признают белорусские выборы свободными и честными, но и ожидать от них активной позиции не приходится. Так что первую скрипку придется играть России, иными словами, Москва должна выступить в качестве той самой внешней арбитражной инстанции, к которой станут апеллировать протестующие.
Здесь возникает проблема. Свой вердикт о выборах Россия всегда выносила через институт наблюдателей СНГ, которые, как правило, приходят к выводу, что волеизъявление соответствует необходимым стандартам. Не очень ясно, что должно случиться, чтобы достойные мужи, представляющие, например, Узбекистан, Казахстан или Таджикистан, усомнились в белорусском голосовании. Трудно себе представить, как Владимир Чуров, которого, без сомнения, связывают прекрасные деловые отношения с коллегами из ЦИК Беларуси, начнет публично критиковать их за несоблюдение норм. Тем более что еще совсем недавно избиркомы большинства постсоветских стран единым фронтом выступали против предвзятых критериев, навязываемых ОБСЕ.
Но, даже если это случится, должен последовать следующий шаг — активная поддержка действий проигравшей стороны, которая при помощи уличных выступлений попытается добиться пересмотра исхода голосования. А это уже полностью идет вразрез с российской политической практикой, построенной на отвержении уличных форм борьбы и вообще публичных протестов. К тому же опыт прямого вмешательства в избирательные кампании соседних стран у России крайне негативный: попытка Владимира Путина лично поддержать Виктора Януковича в 2004 году закончилась для российского лидера катастрофой.
Конечно, время идет, и представления меняются. Готовность России признать новые власти Киргизии на следующий день после свержения легитимного автократа Бакиева показала, что и для Москвы теперь статус-кво не догма, а переворот не всегда беда. Однако события в Бишкеке произошли сами по себе, по объективным причинам, России осталось только быстро среагировать. В Минске такого ждать не приходится: и социально-экономическая ситуация другая, и оппозиция намного слабее, и Лукашенко совсем не Бакиев — действовать будет жестко и решительно.
У Москвы на самом деле довольно скудный арсенал для воздействия на политическую ситуацию в соседних странах. Россия не приспособлена для того, чтобы заниматься «сменами режимов» в духе «цветной революции», необходим хотя бы имидж демократического эталона, чем всегда козырял Европейский союз.
Поэтому можно предположить, что переизбрание Александра Лукашенко пройдет относительно гладко, хотя, конечно, максимальную степень информационной некомфортности Россия ему обеспечит. Решительный бой начнется потом, и, скорее всего, методы будут привычными – экономическое давление по всем фронтам (газ, нефть, рынки) с целью принудить Лукашенко согласиться с российским вариантом экономической и политической интеграции в рамках Таможенного союза и ОДКБ.
Возможно, обеспечив пять лет власти, «батька» окажется сговорчивее, хотя степень личной неприязни между ним и российскими руководителями, похоже, дошла до высшей точки. Причем если еще относительно недавно Лукашенко открыто говорил, что с Медведевым иметь дело проще, чем с Путиным, то теперь, по словам «батьки», у него не сложилось со всем тандемом. Так что если у Кремля есть хотя бы теоретическая надежда обрести более лояльного собеседника после белорусских выборов, то Александр Лукашенко лишен и этого: каким бы лицом ни повернулся тандем через два года, более дружелюбным оно не станет.
