В рецензируемой книге широко представлены острые проблемы, стоящие перед мировым сообществом. Авторы монографии обладают богатейшим опытом в области международных отношений: Карлос Паскуаль работал в Совете национальной безопасности США, а Брюс Джоунс и Стивен Джон Стедман в течение длительного времени являлись высокопоставленными сотрудниками Секретариата Организации Объединенных Наций.
Книга написана в стиле политического наказа администрации Барака Обамы, которому досталось, наверное, самое непростое (начиная с середины прошлого века) внешнеполитическое наследство. Авторы призывают нового американского президента, а заодно и политическую элиту своей страны пересмотреть курс последних лет, который в значительной степени противопоставил Соединенные Штаты другим государствам мира.
Пожалуй, это – главное достоинство книги, но она содержит также целый ряд тезисов и соображений, с которыми нельзя согласиться.
В названии этого довольно объемного труда содержится его основной тезис: США – ведущая держава на земном шаре, и потому им априори принадлежит роль мирового лидера. Так, в самом начале говорится, что перед администрациями Клинтона, а впоследствии и Буша открылись исторические возможности вдохнуть новую жизнь в международное сотрудничество. Но при перечислении предпринятых для этого шагов чуть ли не на первое место поставлено расширение НАТО (с. 6), хотя, когда писалась книга, было уже очевидно, что включение в данный военный союз новых членов стало одним из стержневых разделительных рубежей в пост-конфронтационный период.
Соединенные Штаты, учитывая имеющиеся у них возможности, могли бы сыграть весьма важную роль в мировом развитии. Но это должна была быть совместная работа, а не распределение обязанностей по принципу «командир – подчиненные».
В книге утверждается, что американское лидерство – это первая из четырех предпосылок обеспечения международного порядка (с. 15). В то же время первым из девяти критериев, в соответствии с которыми должна выстраиваться деятельность по преодолению нынешних вызовов, является непременное согласие США на те или иные шаги, что якобы и будет условием успеха (с. 48).
Примеры можно продолжить, но от этого только усиливается впечатление, что читаешь некий транскрипт самогипноза, в котором авторы заклинают себя и своих читателей, что без Соединенных Штатов мир просто рухнет. Чего стоит, например, следующая фраза: «Международные стабильность и благосостояние в течение следующих двадцати лет невозможны без опоры на силу и лидерство США» (с. 36)!
Используя в аргументации относительно ядерного нераспространения ссылки на бомбардировки Хиросимы и Нагасаки (с. 109), которые, как известно, не были вызваны военной необходимостью, авторы, похоже, не понимают, что подталкивают к невыгодному для себя вопросу. Разве этот исторический опыт не является примером безответственного поведения с точки зрения интересов глобального мира, не говоря уже об уважении прав человека и гуманитарного права?
На самом деле только за последние годы накопилось немало примеров того, как Вашингтон решал международные проблемы силовыми методами: инициировал кампанию бомбардировок Сербии, вопреки международному праву продавил одностороннее провозглашение независимости Косово, под надуманным предлогом вторгся в Ирак, а также сорвал в 2002 г. переговорный процесс вокруг северокорейской ядерной проблемы. Здесь же следует упомянуть об одностороннем выходе Соединенных Штатов из международных соглашений в области раз-оружения, а также заглавную роль в обучении и вооружении режима Михаила Саакашвили.
Призывая «посмотреть фактам в лицо и начать действовать» (сс. 314–315), авторы, к сожалению, не пожелали применить этот тезис к американской политической элите, которой необходимо переосмыслить свои подходы и скорректировать политику. Если США хотят играть лидирующую роль в мире, то это надо делать без всепоглощающего чувства собственной исключительности.
Некоторые умозаключения, изложенные в книге, вызывают чувство неловкости, так как, мягко говоря, никак не согласуются с реальностью. Так, авторы недоумевают, почему Соединенные Штаты, обладающие беспрецедентной военной мощью, не могут склонить в свою пользу чашу весов в таких бедных странах, как Ирак и Афганистан (с. 22), а чуть позже утверждают, что глобальная война с террором вызвала рост числа террористов (с. 27). Думаю, для большинства людей, интересующихся мировой политикой, очевидно, что если контртеррористическая операция в Афганистане воспринималась как адекватный ответ на события 11 сентября 2001 г., то вторжением в Ирак администрация Джорджа Буша восстановила против себя даже многих своих традиционных единомышленников в арабских странах. Агрессия против Ирака, сопровождавшаяся к тому же заведомым искажением разведывательной информации о военных программах Багдада, бросила тень и на операцию в Афганистане, особенно если учитывать многочисленные жертвы среди гражданского населения.
Авторы настаивают на том, что в результате ослабленного контроля за применением силы и преступной деятельностью в Афганистане произошел рост повстанческой активности (с. 196), – по-видимому, речь идет о талибах. Утверждается даже, что США, дескать, недооценили «упертость» «Аль-Каиды» и движения «Талибан» (с. 277). В действительности же события развивались прямо противоположным образом: администрация Буша пренебрегла достоверной информацией о хорошо организованной подготовке тысяч боевиков в «серой зоне» афгано-пакистанской границы и осознанно пошла на сокращение американского военного присутствия, чтобы начать иракскую кампанию.
О том, насколько волюнтаристским было решение о переброске сил из Афганистана в Ирак, говорит и факт, на который ссылаются авторы, когда упоминают о свидетельствах экспериментов с биологическим оружием, обнаруженных в захваченных у «Аль-Каиды» документах (с. 145). Это обстоятельство заставляет усомниться в том, действительно ли так уж сильно волновала администрацию Буша опасность попадания биологического оружия в руки террористов.
Одна из достойных похвалы целей книги заключается в стремлении убедить американское общественное мнение в том, что деятельность ООН отвечает национальным интересам и, следовательно, заслуживает поддержки. В то же время, когда речь заходит о конкретных предложениях, авторы проявляют определенный максимализм. Так, они ратуют за предоставление Генеральному секретарю ООН дополнительных бюджетных полномочий в ущерб действующему механизму в лице Консультативного комитета по административным и бюджетным вопросам и Пятого комитета Генеральной Ассамблеи ООН (сс. 60–61). Реализация такой идеи привела бы на практике не только к извращению сути межгосударственного согласования, но и к пагубным последствиям, учитывая имеющийся опыт сервильного поведения Генсека ООН по отношению к Соединенным Штатам.
В разделе об операциях по поддержанию мира авторы выступают за то, чтобы миротворческая доктрина была согласована между, как они выражаются, «четырьмя основными миротворческими платформами – НАТО, ООН, Африканским союзом и Европейским союзом» (с. 200). С учетом недавнего опыта продавливания ооновской доктрины, которую с подачи некоторых западных стран Секретариат ООН отказался подвергнуть межгосударственному согласованию вопреки требованиям целого ряда государств, в том числе России, понятно, что речь идет о том, чтобы пост-фактум освятить опус ооновской бюрократии.
Явные натяжки обнаруживаются и в изложении комплекса проблем, связанных с концепцией «ответственности за защиту». Авторы намеренно упрощают вопрос, когда начинают с констатации того, что эта концепция была одобрена в итоговом документе саммита-2005, а потом недоуменно сетуют на то, что это, дескать, не трансформировалось в более решительные действия ООН в кризисных ситуациях наподобие дарфурской (с. 175). Далее в книге говорится, что в 2006 г. Совет Без-опасности ООН якобы предложил «более сдержанную» трактовку концепции (с. 193). На самом деле итоговый документ саммита-2005 содержит единственное согласованное в рамках ООН толкование концепции, которая, разумеется, требует выработки критериев ее применения. Вместо этого предпринимаются попытки внедрить ссылки на концепцию в ооновские документы, в том числе резолюции СБ ООН. Возможно, именно этот вопрос является самым наглядным примером того, как западные страны пытаются навязать остальным свою интерпретацию подхода к кризисным ситуациям, вместо того чтобы попытаться договориться об общем видении.
Россию авторы упоминают с большой неохотой и вообще умалчивают о ней, даже когда речь идет о примерах сотрудничества «демократических» государств с «недемократическими», к которым, разумеется, относят и нашу страну. Показательно также, что на протяжении всей книги отстаиваются подходы либерально-демократического толка, но как только речь заходит о России, авторы мгновенно переходят на позиции ультраконсерваторов наподобие Джона Маккейна, рассуждая об исключении России из «Группы восьми» (с. 21), или же в стиле Ричарда Чейни обвиняют Москву в неоимпериализме (с. 314).
России не нашлось места ни среди крупных держав (названы Великобритания, Германия, Франция и Япония), ни в числе набирающих силу стран (упомянуты Бразилия, Индия, Китай и ЮАР) при перечислении государств, с которыми Вашингтону следовало бы сотрудничать для обеспечения международного порядка (с. 45).
Еще более поразительно то, что Россия не упоминается даже в части, характеризующей взаимодействие с другими странами после теракта 11 сентября 2001 г. в борьбе с террором (с. 8), а толчком к сотрудничеству нашей страны с Соединенными Штатами в антитеррористической операции в Афганистане, оказывается, явилось то, что американские войска стали очень быстро справляться с талибами (с. 36)! И это несмотря на общеизвестные факты активных усилий, предпринятых в данной связи российским руководством, в том числе в контактах с третьими странами.
В части, посвященной региональным кризисам, авторы намеренно избегают упоминания о том, что и на постсоветском пространстве прилагались усилия по политическому урегулированию (с. 174), – иначе и нагорно-карабахский, и грузино-абхазский, и приднестровский, и внутритаджикский конфликты так и не были остановлены. А о существовании Шанхайской организации сотрудничества авторы, похоже, вспомнили лишь для того, чтобы заявить, что ни одна из входящих в нее стран не является бастионом по защите прав человека (с. 224).
Предвзятое отношение к России порой принимает несколько экстравагантные для политического трактата формы. Например, в части, касающейся экологии, вдруг говорится, что российские политики могут в будущем пожалеть о том, что снисходительно относились к этой проблематике, когда обнаружат, что Санкт-Петербург ушел под воду (с. 76)… И это при том, что на протяжении всех последних лет российская позиция была куда конструктивнее, чем подходы администрации Буша.
Авторы «забывают» о вкладе России в миротворческую деятельность, хотя хорошо известно, что ооновское миротворчество держится сегодня благодаря трем главным факторам – стабильной финансовой подпитке со стороны западных стран, последовательной готовности узкого круга стран (Бангладеш, Индия и Пакистан) предоставлять в распоряжение свои войска и низким расценкам на авиатехнику (в основном российскую), обслуживающую миротворческие операции.
Однако самым наглядным образом отношение к России сформулировано при описании событий августа 2008 г. Авторы безапелляционно ставят на первое место «российскую агрессию против Грузии», и лишь вскользь упоминаются «провокационные военные действия Грузии в Южной Осетии» (с. 304). По мнению американских политологов, всего этого можно было бы избежать при помощи эффективного международного участия в урегулировании. Однако они, вероятно, забывают о том, что именно администрация Буша обучала, вооружала и поощряла режим Михаила Саакашвили.
То, что произошло в Южной Осетии, должно рассматриваться через призму концепции «ответственности за защиту», когда в условиях процесса политического урегулирования с участием международной организации (ОБСЕ) и контингента миротворцев президент Грузии Саакашвили пошел на грубое нарушение международного права и начал военные действия против мирных людей. У Москвы не было иного выбора, кроме как прекратить кровопролитие, когда гибли российские миротворцы и другие граждане России.
Перечисляя вызовы современности, авторы начинают с Афганистана и Ирана, а заканчивают этот список словами «вновь утверждающая себя Россия» (с. 303) – это, дескать, повестка дня, которой мировому сообществу придется заняться. Естественно, от американцев никто не требует любить нашу страну, но раз они претендуют на объективность анализа, то должны соблюдать определенные правила, которые подразумевают неангажированное изложение фактов.
Книгу «Власть и ответственность: выстраивая международный порядок в эру транснациональных угроз» мне порекомендовал мой добрый приятель, работающий в Секретариате Организации Объединенных Наций, подчеркнув, что это – стоящая вещь, свидетельствующая о разворачивающемся процессе переосмысления американских подходов к ООН. Если это так, то хорошо: ведь Соединенные Штаты – одно из ведущих государств мира, от вовлеченности которого в решение международных проблем человечество только выиграет.
Недавние шаги, предпринятые администрацией Обамы, свидетельствуют о том, что в Вашингтоне действительно происходит «перезагрузка» внешнеполитических подходов к самым разным международным проблемам. Имеются в виду усилия по достижению новых договоренностей с нашей страной в области разоружения, а также то, что американская дипломатия способствовала поиску формулы урегулирования в Гондурасе, то есть в регионе, который США считают зоной своего влияния. Все это вселяет надежду на то, что готовность к сотрудничеству на международной арене в интересах всего мирового сообщества прочно войдет в арсенал инструментов американской внешней политики.
В.Ф. Заемский – кадровый дипломат, длительное время работал в российском посольстве в США и в Постоянном представительстве РФ при ООН. В июне 2009 г. защитил докторскую диссертацию на тему «Реформы ООН и миротворчество».
