Избранный президент США Барак Обама получил внушительный кредит
доверия сограждан и пользуется большой популярностью в мире. Ему
обеспечен режим благоприятствования, по крайней мере, на ближайшие
месяцы. Все понимают, что за наследие останется от уходящей
администрации. И многие будут довольно долго прощать промахи и
ошибки, радуясь, что эпоха Буша ушла в прошлое.
Пока Барак Обама – не руководитель, а символ. Из того, что
говорилось в ходе избирательного марафона, трудно составить
представление о курсе, который будет проводить 44-й президент
Соединенных Штатов.
Правда, во внешней политике есть базовые параметры, которые
определят пределы возможного.
Первое – Ближний и Средний Восток. Эта тема доминировала до тех
пор, пока в конце лета – начале осени ее не оттеснили на второй
план сначала события в Грузии, а потом финансовый кризис.
Обама неоднократно обещал вывести войска из Ирака. Это
произойдет, но едва ли в течение заявленных года–полутора.
Ситуация в стране несколько стабилизировалась, американские
войска несут заметно меньше потерь, сократилось число терактов,
наладилось какое-то взаимодействие местных этнических и религиозных
групп. В Америке перестали говорить о проигранной войне. Все это,
конечно, крайне зыбко и в значительной степени основывается как раз
на увеличении, а не сокращении оккупационных сил американского
контингента в 2006–2007 годах.
Обама не раз говорил, что вернет политику США к многосторонним
форматам – взаимодействию с союзниками и международными
организациями. Новый президент может призвать к сотрудничеству по
стабилизации в Ираке европейцев и попытаться возложить большую
ответственность на ООН. Едва ли он получит желаемый отклик. Европа
не расположена к расхлебыванию каши, которую не она заварила, а
привлечь ООН можно только при одобрении России и Китая. Насколько
Пекин и особенно Москва склонны помогать – большой вопрос. Хотя
если речь пойдет о создании более общей системы региональной
безопасности, возможно, желающие появятся.
Ключ к региональной стабильности и умиротворению Ирака находится
в Тегеране.
Барак Обама собирается начать прямой диалог с иранскими властями
без предварительных условий. Из этого, скорее всего, ничего не
выйдет. Даже если диалог начнется, через полчаса станет ясно, что
разговаривать не о чем.
Иран не собирается обсуждать свое право на ядерные разработки, в
то время как США с ним не смирятся. К тому же Израиль и
соответствующее лобби в Америке с большим подозрением относятся к
Обаме, так что любой разговор с иранским президентом ему придется
начинать с требования уважать безопасность еврейского государства.
А об этом с Ахмадинежадом беседовать бессмысленно.
Небольшую надежду дают предстоящие в следующем году
президентские выборы в Иране. Экономическая ситуация внутри страны
неважная, так что есть шансы на смену власти, которая приоткроет
форточку возможностей.
Палестино-израильское урегулирование пребывает в надежном
тупике. Обаме будет легче говорить с арабским миром, но труднее с
Израилем.
Тем более что к власти там через пару месяцев, скорее всего,
придут правые во главе с бескомпромиссным Биньямином Нетаньяху.
Наиболее проблемный узел – Афганистан и Пакистан. В отличие от
Ирака, где ситуация имеет некоторую положительную динамику,
афганская эпопея напоминает путь к поражению.
Силы, освобождаемые из Ирака, будут отправляться туда: Обама
всегда настаивал, что именно в Афганистане проходит главный фронт
войны с терроризмом. При этом новый президент успел сильно
испортить отношения с Исламабадом, пообещав при необходимости
осуществить против него военную операцию. Правда, Первез Мушарраф,
которого Обама не уставал поминать недобрым словом, уже не у дел,
но надежд на нынешнее «демократическое» правительство, как и на его
способность играть стабилизирующую роль, мало. Пакистан, кстати,
судя по опросам, – одна из немногих (наряду с Грузией) стран мира,
жители которых желали победы Джону Маккейну.
Второе ключевое направление – Европа. Здесь Бараку Обаме
гарантированы самый теплый прием и клятвы в вечной
трансатлантической дружбе. Тем более что уже через два с небольшим
месяца после инаугурации он отправится на юбилейный саммит НАТО в
Германию и Францию.
Однако глубинные противоречия между берегами Атлантики едва ли
преодолимы, поскольку в их основе – не столько пренебрежение Буша к
союзникам, сколько расхождение стратегических горизонтов Европы и
США. Америка не отказывается от глобального лидерства и ожидает от
Европы реальной поддержки в этом. Старый Свет не готов участвовать
в геополитических проектах Вашингтона по всему земному шару.
Отношение к России станет одним из вопросов, определяющих
атлантическое будущее. До определенной степени конфликт Москвы и
Вашингтона выгоден Евросоюзу, поскольку позволяет позиционировать
себя как важного международного игрока. Именно это случилось
недавно в связи с Грузией. Однако если противоречия зайдут слишком
далеко, перед Европой встанет неприятный выбор, сделать который ей
трудно, если вообще возможно. Внутри ЕС предпочтения разных стран
известны: Центральная и Восточная Европа видят гарантом своей
безопасности только Соединенные Штаты, так что уровень консолидации
сообщества также зависит от российско-американских отношений.
Можно ли предсказать курс Обамы на российском направлении? Во
время кампании звучали только общие заявления, наиболее выгодные с
точки зрения завоевания голосов. По двум тревожащим Москву вопросам
– противоракетная оборона в Польше и Чехии и расширение НАТО –
изменения возможны, но не вполне понятно, как России следует себя
вести, чтобы они соответствовали ожиданиям.
Задачей администрации Обамы будет сокращение расходов –
бюджетный дефицит превысил все мыслимые лимиты, да и кризис
набирает обороты. Зная традиционно скептическое отношение
демократов к ПРО, можно предположить, что этот спорный и
технологически, и политически проект положат в долгий ящик. Но
обещание России разместить ядерное оружие в Калининграде способно
произвести и противоположный эффект – оно будет воспринято как
шантаж и станет аргументом для сторонников жесткой линии.
Что касается сближения Украины и Грузии с НАТО, то тут все
зависит от позиции Европы. Она не склонна к принятию
скоропалительных решений, а выкручивать европейцам руки, чтобы
поддержать атлантические устремления Киева и Тбилиси, Белый дом при
Обаме, очевидно, не будет.
Два направления обещают Бараку Обаме успех. Прежде всего, это,
конечно, Африка, где на нового президента США будут разве что не
молиться. И Латинская Америка, потерянная республиканской
администрацией.
И Рауль Кастро, и Уго Чавес обозначили возможность диалога с
Вашингтоном после Буша.
Важную роль сыграют взгляды Обамы на свободу торговли. Его
высказывания позволили заподозрить демократов в склонности к
протекционизму, что встревожило многих, прежде всего, партнеров по
«НАФТА» – Канаду и Мексику. Это станет тестом и для отношений с
Китаем, единственного направления, на котором Джордж Буш завершает
свое президентство в более благоприятной обстановке, чем
начинал.
Внешняя политика Вашингтона будет зависеть от расстановки сил и
взглядов в правительственной команде, которую сформирует Барак
Обама, от комбинации интересов в конгрессе и внешних факторов.
Мощный заряд стремления к переменам, который несет в себе
избранный президент Соединенных Штатов, может оказаться серьезным
фактором трансформации, но может и обернуться разочарованием – тем
большим, чем больше сейчас ожидания чуда.
