Проект заявления СБ ООН по ситуации в Газе, предложенный пару дней назад Марокко от имени Лиги арабских государств, был заблокирован США и их союзниками из-за несбалансированности. В нем акция Израиля осуждалась без указания на то, что она стала ответом на обстрелы, иными словами, ответственность возлагалась на одну сторону.
Что-то это напоминает? Ах да, российские вето на резолюции по Сирии, точно по той же причине — одностороннее осуждение Дамаска. Только тогда это называлось «покровительство тирану», а теперь «требование объективности».
Ситуация на Ближнем Востоке безнадежно запутывается. Сегодня можно только мечтать о той кристальной ясности, которая существовала в регионе в годы «холодной войны» или хотя бы до начала «арабской весны». Было понятно, где пролегает линия фронта, кто кому свои, а кто чужие. Несистемных маргиналов наподобие радикальных исламистов дружно подавляли и выдавливали куда могли. Сегодня вся система формальных и неформальных отношений, на которых держалась система региональной безопасности, рассыпается на глазах.
Соединенные Штаты, которые еще пару лет назад вдумчиво составляли стратегии для Ближнего Востока, сейчас занимаются исключительно кризисным реагированием, причем без особого успеха. Вожделенная демократия вроде как наступила и продолжает наступать, но от нее все только еще непонятнее. Поддержка Вашингтоном волны перемен, которая накатила в январе 2011 года, была в основном вынужденной, однако вначале казалось, что американцам удалось удачно вскочить на правильный поезд. Дальше, однако, выяснилось, что станция назначения этого состава неизвестна, а будет определяться по мере движения в зависимости от того, кто займет кабину машиниста. В результате получается, что в локальных противостояниях США все чаще на стороне тех, с кем еще совсем недавно вели борьбу на уничтожение. При этом союз с Израилем, естественно, остается неоспоримым императивом американской политики, что делает ситуацию еще более странной, поскольку новые демократические власти «весенних» стран, отражающие взгляды большинства населения, настроены к еврейскому государству отнюдь не благожелательно.
Между тем Израилю приходится пересматривать всю концепцию регионального баланса. Точнее, отказываться от прежней, потому что новой пока не предвидится.
Где-то со второй половины 1970-х годов и до сих пор безопасность Израиля базировалась на сочетании ряда факторов. Во-первых, имидж государства, с которым не стоит связываться: добьется цели силовыми методами, невзирая на издержки.
Во-вторых, заключенные при помощи Америки сепаратные мирные договоры с соседями Египтом и Иорданией. Туда же можно отнести весьма тесные отношения с Турцией, в том числе в военной сфере. В-третьих, негласный пакт о ненападении с Сирией — страной вражеской, но предсказуемой. Наконец, способность через американские связи при необходимости закулисно решать вопросы с влиятельными суннитскими монархиями Персидского залива.
Сейчас все эти компоненты исчезают. Новые власти Египта еще, видимо, сами не до конца осознали, чего хотят, но дрейф в сторону от Кэмп-Дэвидских соглашений несомненен. Как и заигрывание с палестинцами, у которых откуда-то вдруг взялся заметно более продвинутый ракетный арсенал. Иордания пока позиции не меняла, но тучи над ней сгущаются. Отношения Израиля с Турцией испортились еще до «арабской весны» и не улучшаются. Пакт с Сирией де-факто утратил силу, поскольку судьба власти в этой стране на волоске. Помимо смены режима, что, вероятно, приведет к более антиизраильскому Дамаску, есть и риск того, что нынешние правители во главе с Асадом решат спровоцировать конфликт с Израилем, чтобы выбить козыри из рук повстанцев. Нельзя же стрелять в спину армии, когда идет война с самым заклятым врагом. Монархии Персидского залива ведут свою игру по всему полю, в том числе и в Палестине, и рассчитывать на закулисную договороспособность уже не приходится. И даже силовой фактор дает сбои: с середины 2000-х Израиль уже не добивается в своих войсковых операциях той безусловной победы над противником, которая была фирменным знаком государства прежде. И дело, естественно, не в военной составляющей, она по-прежнему вне конкуренции, а в политической неуверенности, выросшей по сравнению с тем, что было раньше.
Монархии Персидского залива, казалось бы, являются очевидными бенефициарами. Однако и тут хватает теневых сторон. Прежде всего, сами они, без сомнения, опасаются за внутреннюю стабильность. У углеводородных государств хватает средств для того, чтобы купировать недовольство финансовыми вливаниями, но не все можно купить. Шиитский фактор, который играет существенную роль в Саудовской Аравии, на Бахрейне, в Кувейте, связан не столько с материальным положением, сколько с политическим неравноправием. Но в условиях подъема шиизма в Иране, Ираке, Ливане, рисках в Иордании любое изменение положения шиитов в монархиях залива (даже в сторону его улучшения) может вызвать всплеск политической активности, чего правительства очень боятся. Сирийское противостояние, в котором суннитско-шиитское столкновение сегодня явно вышло на первый план, демонстрирует, что попытка на волне «арабской весны» оттеснить шиитов (прежде всего Иран) с завоеванных ими региональных позиций не удается. Признанный всеми обреченным еще в начале года режим Башара Асада держится у власти, на фронтах явный пат.
Сирийская оппозиция, спешно признанная недавно рядом европейских стран и ЕС в целом законным представителем сирийского народа, снова дробится. Исламисты не признают сколоченную в Дохе Национальную коалицию, которая призвана заменить не справившийся с консолидирующей функцией Сирийский национальный совет. Однако единства не будет и в новой конфигурации, и неясно, что будет делать Евросоюз, если коалиция последует за советом. Тем более что мятежники-исламисты тоже пользуются поддержкой из Персидского залива.
Для полноты картины можно добавить, что официальный Дамаск поддержал палестинцев и движение ХАМАС, до этого публично открестившееся от сирийского правительства, которое многие годы оказывало ему поддержку. ХАМАС тем самым дистанцировалась и от Ирана, переориентируясь на новых спонсоров в заливе. Однако ракеты, летящие сейчас в направлении израильских городов, вероятно, именно иранского происхождения, а в Газу они попали через Египет, ведущий сложную игру со всеми, в том числе и с Тегераном…
Палестинский вопрос может быть использован в качестве запала в попытках перекроить региональный ландшафт. В Иордании и Ливане хорошо помнят, чем заканчивалось вовлечение палестинцев во внутреннюю политику этих стран — гражданскими войнами. Сейчас на кону устройство не отдельных государств, а всего Ближнего Востока, другой масштаб. Уверенным можно быть только в одном: собственно арабский народ Палестины от всех этих потрясений, как всегда, ничего не получит, поскольку на самом деле пылких защитников судьба палестинцев волнует едва ли не меньше, чем она заботит их врагов.
